Заарканить невесту-девственницу по каталогу

Клэр поднимает глаза, и я замечаю грусть на ее лице, но она быстро исчезает, и Клэр кивает, теперь уже решительно настроенная помочь. Она удерживает Пушинку и начинает с ней болтать, как будто та настоящая мамочка, собирающаяся родить.

— Ты можешь сделать это, Пушинка. Я знаю, ты можешь. Смелее. Мы поможем тебе.

Такой ее образ, кажется, что — то плавит внутри меня, и мысли о ней с нашими детьми проносятся в моей голове. Я отмахиваюсь от них до того, как замечтаюсь, считая, что мне нужно сосредоточиться на том, чем мы тут заняты. Я принимал несколько раз роды в тазовом предлежании, и это никогда не было легко. Тогда мы потеряли очень много мамочек, так что такого рода события всегда волнительны.

— Ладненько, мамуля. Давай — ка поможем нашему малышу.

— Как мы его назовем?

Я поднимаю взгляд на Клэр, которая держит ягненка, очищая его. Роды заняли несколько часов, и они были трудными для всех нас, но Пушинка вышла из всего этого победителем, и теперь у нас появилось новорожденное прибавление к ферме МакКалистеров.

— Как ты захочешь, детка. Это девочка.

Клэр лучезарно улыбается мне, и это самое милое зрелище. Она помогает ягненку начать кормление, и когда мы устраиваем их, она встает рядом со мной.

— Она похожа на маленький комочек хлопка. Могу я назвать ее Хлопушкой?

Это слишком. Я обнимаю ее и притягиваю к себе.

— Да. Думаю, Хлопушка идеально подходит. Пушинка и Хлопушка. Это охренеть какая милость.

Клэр игриво шлепает меня по руке, когда мы выходим из стойла, давая возможность мамочке и детенышу немного поспать. Мы возвращаемся рука об руку обратно в главный дом, и к этому времени, ночь уже опустилась на ферму. Звезды показались на небе, и все кажется романтичным только от ее присутствия здесь.

Заняло несколько часов, чтобы появилась Хлопушка, и уже поздно, но я все еще помню о том, что обещал ей. И я намерен сдержать обещание.

Когда мы добираемся до дома и проходим внутрь, я оборачиваюсь и запираю замок на двери. Этот звук вынуждает ее оглянуться на меня, и я практически ощущаю, как набирает скорость ее сердцебиение.

— Думаю, нам обоим стоит принять душ перед тем, как лечь в постель.

Она смотрит вглубь коридора, где находятся ванная и спальня, а потом снова переводит взгляд на меня. Я замечаю нервозность в ее взгляде, но она едва заметно кивает, и этого достаточно, чтобы заставить меня подойти к ней. Я заключаю ее в свои объятия и жду, когда она посмотрит на меня, встречаясь со мной взглядом. Я хочу, чтобы она всегда чувствовала себя со мной в безопасности.

— Позволь мне помыть тебя, детка. Просто показать, насколько я хорош для тебя. Предоставить тебе причину выйти за меня в пятницу. Не только потому, что тебе нужно, но и потому что ты хочешь этого.

— Кэш, — шепчет она, и с моим именем идет так много всего. Нервная потребность и робкое желание смешиваются вместе.

— Ты доверяешь мне? — спрашиваю, мне нужно знать это и услышать от нее.

Она улыбается, и я вижу по ее глазам ответ до того, как она произносит его.

— Да.

Я сгребаю ее в объятия и несу в хозяйскую ванную. Усаживаю ее на островок рядом с раковиной и ухожу к душу, выкручивая все головки, чтобы дать воде нагреться. Когда с этим покончено, я возвращаюсь к ней и вижу, как она сидит и прикусывает губу.

Я расстегиваю свою рубашку, одновременно скидывая ботинки. А потом я остаюсь только в одних джинсах. Она прикусывает губу, пока рассматривает меня, достигая взглядом моего ремня, и это сводит меня с ума. Просто один взгляд на мне, будто она не может оторвать глаз, доводит мне до безумия.

Когда мой ремень оказывается расстегнут, я вжикаю молнией на своих джинсах и стаскиваю их с бедер вместе с боксерами. Хорошо, что пошел до конца и показал ей всего себя, поскольку я последний мужчина, которого она будет видеть остаток своей жизни.

Стоя перед ней обнаженным с твердым, изнывающим членом, указывающим на нее, я ощущаю себя богом. Она смотрит на меня широко — распахнутыми глазами. Она облизывает свои губы, и мне требуется вся сила воли, чтобы оставаться на месте.

— Клэр.

Она стреляет взглядом на меня, и ее щеки вспыхивают красным, как будто ее поймали за подглядыванием. Я хочу, чтобы она смотрела, и надеюсь, что ей нравится то, что она видит, но мне нужно больше. Мне нужно добраться своими руками до нее.

— Сними одежду, детка.

После секундного колебания ее нервные пальцы поднимаются к рубашке и начинают расстегивать ее. Это самая сладкая пытка. Каждая расстегнутая пуговица показывает мне немного ее совершенства. Когда она заканчивает, она скользит ей по своим плечам. Я прохожусь по ней взглядом, не в состоянии сдержаться. Мне просто необходимо прикоснуться к ней. Она сидит в простом, белом лифчике, ее мягкая кожа сияет.