Забаненный

Получено пятнадцать свободных очков характеристик!

Какой-то крохи опыта не хватило до тридцать пятого уровня, да и вообще вышло меньше, чем я рассчитывал. Хотя… всё честно, просто опыт за убийство противника 40-го уровня игровая система в этот раз разделила между мной и маленькой ушастой лисичкой — вон, Лекарь 30-го уровня светилась от счастья и довольная прыгала по полянке.

Я подобрал отрубленную голову и осмотрел тело. В лут выпала магическая кольчуга Арви Тора с бонусами на прочность и защиту от стрелкового оружия. Неплохая, но для меня бесполезная, разве что только на продажу. Ещё выпал неплохой бронзовый браслет на +2 к Силе, но использовать его я не мог по другой причине: запястья Пса по-прежнему были закованы в тяжёлые металлические браслеты кандалов, с которых свисали обрывки ржавых цепей. Я пока что не придумал, как возможно снять с лап эти позорные свидетельства содержания моего персонажа в клетке. Может, опытный Кузнец cможет помочь в этом вопросе? В любом случае, пока на лапах крепились неснимаемые кандалы, поместить в слоты браслетов другие предметы было невозможно.

Выпавшие с Арви Тора деньги — ровно пятьдесят серебряных монет без дешёвой меди, я разделил поровну с Алисой, чем вызвал у ребёнка бурю восторга. После чего направился к притихшим волчицам.

— Ваш муж попросил пощадить одну из вас. Конкретно тебя, Зоя. Сейчас маленькая Лекарь восстановит ману и исцелит твои раны. Отнесёшь Шаману вот это, — я всучил в лапы вдове отрубленную голову её мужа, — пусть похоронит со всеми положенными почестями.

— А как же я? Что ждёт меня? — заволновалась Индига Зея, на что я ответил нарочито суровым голосом.

— А тебя я повешу! За те преступления, что сотворила ваша группа на Перекрёстке Пяти Дорог, и за всю ту ложь, что вы с мужем наговорили про меня своим соплеменникам.

Я ожидал истерики или попыток оправдаться, униженных просьб вымолить себе прощение, но искалеченная хвостатая девушка лишь покорно кивнула, принимая такую жестокую участь. Сидящая рядом волчица Зоя так и вовсе похоже потеряла интерес к своей неудачнице-сестре и просто ждала обещанного лечения, даже не попытавшись заступиться за свою точную копию.

— Достаточно, Пёс, ты и так уже их запугал, — вмешалась пикси Виги, порхая перед моей зубастой мордой и привлекая внимание. — Сопротивление обеих полностью подавлено. Они послушно выполнят всё, что ты скажешь.

Хорошо, если так. Конечно же я не собирался на самом деле вешать Индигу Зею, но вот постращать волчицу действительно было нужно, чтобы они с сестрой согласились выполнить задание для меня. И даже два задания.

— Слушайте внимательно! Я отпущу вас обеих, — при этих моих словах обе волчицы синхронно навострили ушки, а их пушистые хвосты пришли в движение, — при условии того, что вы поклянётесь честно рассказать жителям посёлка «Золотая Нива» о том, что случилось на перекрёстке. Про убивших мельника бессмертных игроков и том, как Арви Тор Великолепный вырезал семью Торговца Зей Бека. И ещё. В вашем посёлке есть молодая волчица Рея Ури. Она залечила мне рану, и я не хочу, чтобы девушка пострадала из-за того, что помогла беглому преступнику. Передайте Рее Ури, что ей нужно уходить из посёлка. До завтрашнего утра я буду ждать её в таверне города Волчьи Шахты.

Обе хвостатые сестры переглянулись и ответили синхронно:

— Мы сделаем то, что ты просишь. Клянёмся!

Глава одиннадцатая. Алиса ушла

Я стоял возле придорожного столба и рассматривал надетый сверху на деревянный столб череп полуволка, а также валяющийся на земле сбитый указатель. Череп был достаточно свежим, на костях кое-где ещё можно было разглядеть не склёванные птицами ошмётки засохшей шкуры с тёмной шерстью. На потемневшей же от времени и заляпанной дорожной грязью деревянной табличке угадывалась надпись: «Постоялый двор Папаши Ворха» — кто-то не поленился залезть на достаточно высокий столб и сбить этот указатель. Что странно, два других указателя сохранились и показывали направление к «Перекрёстку Пяти Дорог» и городу «Волчьи Шахты». Необычное тут было место и, скажу прямо, весьма неприятное. Вроде лес, какой и раньше, но шерсть у меня на загривке непроизвольно вставала дыбом, а уголки губ кривились в оскале и обнажали клыки. Тут на развилке дорог отчётливо веяло ужасом и смертью. И обглоданный череп моего собрата на вершине столба-указателя лишний раз это подчёркивал.