Забавная Библия (с иллюстрациями)

Набравшись решимости, она кусает яблоко.

– Ой-ой-ой, как вкусно! Как сочно! Ах старый плут, запретил нам есть такую вкусную вещь!

Она ложится на скамью и с еще большим наслаждением вкушает «запретный плод».

Приходит Адам, разговаривая сам с собой:

– От скуки я сейчас наловил карасей в Тигре, но так как я вегетарианец, то сейчас же выбросил их в Евфрат.

Замечает свою супругу.

– Эй, женщина, что ты там грызешь? Госпожа Адам мгновенно вскочила на ноги:

– Ой, не ругай меня. Это плод… с дерева… ты знаешь. С одного из двух деревьев, что посреди сада…

– Я это вижу, черт возьми! Это именно и есть плод, которого нам запрещено касаться. Ну и глупа же ты, женщина! Забыла, что ли, что старик говорил?

– Какой старик? Папаша? Это который во все путается? Вот еще! Он смеется над нами, эта старая обезьяна.

– Что ты говоришь?

– Он грозил смертью. Помнишь?

– Конечно, помню. У меня бегают мурашки по спине.

– Ха-ха-ха, дурачок! Его угроза – это только уловка.

– Что ты врешь? Ты совсем одурела.

– Это уловка, я тебя уверяю. Я уже знаю целую кучу вещей, с тех пор как я поела яблока.

– Ты знаешь, что добро и что зло? Ты знаешь, что надо делать и чего делать не надо? Ты знаешь все, как и почему?

– Да, начинаю знать, мой милый. Постой, вот я уже знаю, сколько крупиц соли нужно положить в одно яйцо.

– Быть не может!

– Я знаю, почему петухи закрывают глаза, когда поют.

– Поразительно! А почему у лягушек нет хвоста, ты знаешь?

– Я это только что узнала.

– А ну-ка, скажи.

– Потому что это мешало бы им сидеть.

– Поразительно!

– И того больше! Я еще знаю, я уверена, ты слышишь? Я уверена, что ты умница и ни разу мне не изменил.

Адам ошеломлен.

– Тысяча чертей! Ну и ученая же у меня жена! А ведь это правда, что я ни разу ей не изменил. А если бы я тебе изменил, это было бы хорошо или плохо?

– Это было бы очень дурно, сударь! Очень дурно! Она притягивает его к себе, на скамеечку.

– Впрочем, дорогой мой Адамушка, от тебя самого зависит сделаться таким же ученым, как я, так же быстро и так же дешево. Откуси яблочка!

Она протягивает ему яблоко.

– Мне и самому хочется, дорогая женушка. Но для чего это нам быть учеными, как академики, если мы от этого сегодня же умрем? В конце концов, давай рассудим: умереть, скажем, через тысячу лет, это еще куда ни шло; но свернуть себе шею сегодня – нет, это было бы слишком глупо.

Госпожа Адам дернула плечиками.

– Ты как будто не веришь, милая моя. Но я хорошо помню все, что он говорил, папаша бог. Я лично, с ним разговаривал и уверяю тебя, что он был очень серьезен. Вот тебе его подлинные слова: «А от дерева познания добра и зла не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь». Дело ясное, как видишь. Если тебе твоя шкура не дорога, то своей я еще дорожу. – Адам, Адам, какой ты смешной! Разве я умерла, скажи?

– Нет, ты еще жива. Но и день еще не кончился. Берегись!

– Ах, как мужчины упрямы! Ты можешь гордиться, дорогой мой: у тебя упрямство, как у осла. Прямо удивительно, сколько времени нужно, чтобы убедить тебя, что старик посмеялся над нами. Вот ты только что говорил об академиках.

– Ну, говорил. Так что же?

– Но ведь они же истинные кладези премудрости, как ты думаешь?

– Конечно!

– Ну вот, академики-то как раз и бессмертны. Этот довод смутил Адама. Его же супруга стала ласково, но упорно настаивать.

Во Франции членов Парижской академии наук принято называть «бессмертными».

– Ну, для моего удовольствия, дорогой мой, поешь яблочка! Когда ты поешь, мы оба будем, как боги.

– Как боги?

– Не расспрашивай! Так сказал змей. Адам решился. Раз уж змей говорит…

– Ладно, давай яблоко.

Он жадно укусил. Две минуты прошло в молчании; слышно было, как мухи летали. Вдруг Адам испустил крик: в него вошло познание.

– Тысяча чертей! – воскликнул он. – Мы наги, как черви! Что за безобразие!

Женщина всплеснула руками:

– У меня даже нет подвязок. Ой, как это неприлично!

– Одеваться, одеваться, скорей одеваться…

«…И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания» (Быт., гл. 3, ст. 7).

Заметьте, что первый человеческий костюм не был из виноградных листьев; заслуга возделывания винограда досталась, по Библии, позднее патриарху Ною.

Одевшись, супруги оглядели друг друга.

– Это не так уж плохо, – заметил муж.

– Право же, фиговый листок мне очень к лицу. Эти платья, быть может, немного пыльны, их не вытряхивали с тех пор, как эти деревья насадил бог. Возьми-ка щетку, Адам!

Однако их удовольствие продолжалось недолго.

«И услышали голос господа бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица господа бога между деревьями рая» (Быт., гл. 3, ст. 8).

Библейский бог, как мы видим еще раз, есть вполне телесное существо; он гуляет, он разговаривает, как человек. Книга Бытие представляет своего бога точно так же, как и языческие легенды. Разные народы древности действительно имели одинаковые представления о богах, как о человекоподобных существах.