Забавно быть студентом

Посторонившись в проеме, Темные пропускают меня внутрь, но по непонятной причине все еще продолжают укоризненно смотреть и дуться. Включив свет и скинув с себя уличную обувь и куртку, пропахшую гарью, ставлю чайник на одну из горелок соседки и оборачиваюсь к парням.

— Ребят, вы чего-то хотели?

— Мы бы хотели, чтобы ты не пропадала, — глухо произнес Гафс, по-прежнему сверля меня недовольным взглядом.

— Где ты была? — накинулся Кебил и принюхался. — И почему от тебя за километр несет разрушениями?

Пока я с удивлением поглядывала на необычно ведущих себя Темных, пронзительно засвистел свисток на носике чайника, напоминая о правилах гостеприимства.

— Чай пить будете, гости дорогие? — не без издевки уточнила я, припоминая, на какой из полок Натка хранит капли для похудения.

Кебил нахмурился, махнул головой и сделал шаг ко мне.

— Лина, пойми, пока Никлауса нет, мы за тебя отвечаем, и если с тобой что-то произойдет, он не станет разбираться, почему и как все это случилось…

— Он просто открутит всем головы, — вставил Гафс.

Чашка с только что налитым свежим черным кофе едва не выскользнула у меня из рук. Отвернувшись, якобы для того, чтобы поискать чего-нибудь вкусненького на полке, я зажмурилась и уточнила:

— Тринадцатый приставил вас следить за мной?

Почему-то стало сразу же обидно. Ну в конце концов, я же не грудной ребенок, чтобы так обо мне печься.

И пока я мысленно негодовала, на плечо легла тяжелая рука и одним четким движением развернула меня обратно.

— Линка, вот ты такая умная, но в жизни ни фига не понимаешь, — беззлобно засмеялся Кебил. — Никлаус нас ни о чем не просил, мы сами…

К диалогу подключился Гафс.

— Лина, даже в бессознательном состоянии, находясь одной ногой в могиле, он шептал твое имя, а ты?

— А я?

— А ты — безалаберная разгильдяйка, которая не умеет жить спокойно, — подвел итог двухметровый бугай с удивительно чутким сердцем.

Приехали! Только от Темного избавилась и уже понадеялась, что вздохну с облегчением, как тут же на мою голову рухнули две няньки-шпионки.

Ну никакой жизни вообще.

— Так, парни, — решительно сворачиваю поднадоевшую беседу. — Вы как хотите, но я устала, от меня за километр несет пепелищем, к тому же меня морально не хватит на то, чтобы выслушивать нравоучения и лекции по технике безопасности. Поэтому я сейчас сваливаю в душ, а после завалюсь в кровать дрыхнуть и набираться сил для новых подвигов, а вы, если хотите, можете дуться и обвинять меня во всех грехах на свете хоть до утра… Желательно делать это не в моей комнате.

Выпалив все это на одном дыхании, я с громким стуком поставила на стол чашку с недопитым кофе, вытащила с полки косметичку с мыльно-рыльными принадлежностями, закинула на плечо банное полотенце и потопала к дверям.

* * *

— Народ! Хорошо, что вы сидите, я вам сейчас такое расскажу…

Дело происходило с утра пораньше за завтраком.

Я, Эми и Шарги мирно попивали кофе с булочками, вяло перебрасываясь ничего не значащими фразами, когда к столику подлетела сияющая от счастья Натка.

— Точнее, не расскажу, а громко зачитаю, — заявила девушка, плюхаясь на свободный стул, и с видом фокусника извлекла из сумки свежую газету, — последние новости из жизни Линки…

Я без особого интереса глянула на «Вестник дотрема», украдкой зевнула и вновь принялась за завтрак.

С самого пробуждения внутри меня царил разлад: попа просила продолжить приключения, складочка на животе нудила про пироженку, душа хотела покоя, а либидо — хоть капельку разврата. Я в категорической форме отказывала всем, из-за чего внутренние голоса сидели злыми и шепотом планировали отмщение, поэтому банально пропустила предупреждение интуиции о крупных неприятностях.

— Приступим! — Прочистив горло, ведьмочка откинула рыжие кудри назад и принялась с выражением зачитывать:

— «Вчера в районе обеда по управлению безопасности дотрема был нанесен повторный удар. Согласно официальной версии, предоставленной управлением, террористическая банда, состоящая как минимум из десяти неизвестных…» — Натка оторвалась от газеты и с улыбкой глянула на меня: — Нет, твоей неуемной энергии хватит на троих, но десять — уже перебор. Это товарищи редакторы определенно привирают.

Едва не подавившись кофе, расширившимися от удивления глазами смотрю на подругу.

— Нат, ты кукушечку повредила? Я-то тут каким боком замешана?!

— Ты, милая моя, не только боком, ты по горло в этом деле! — с уверенностью сказала соседка.

— С чего вдруг? — изобразила я возмущение.

Моему гениальному актерскому таланту можно было рукоплескать стоя, возлагать букеты к ногам и напропалую стучать в двери гримерной, предлагая роли в постановках, но ведьминская чуйка, видимо, настойчиво шептала подруге о моей виновности, поэтому великолепно отыгранная сценка «да как ты могла обо мне такое подумать» безбожно провалилась.

Натуська тряхнула газетой и язвительно хмыкнула.