Забавы агрессоров

— Действовать, — тут же ответил Дарк, скрыв изуродованное лицо под влажным полотенцем. — Ждать нам некого, мы остались вдвоем. От Гентара нет вестей, Миранда пропала. Оружия нет, попытка раздобыть мелочь привела к малым потерям. Кстати, я слышал, что симпатичные дальверийские туристки сорят медяками направо да налево. У тебя случайно деньжат не осталось или все на макияж ушло?

— Тысяча осталась, ваше Альфонское Величество, — немного поколебавшись, созналась Диана.

— Не густо, — причмокнул губами из-под полотенца Дарк, — но на кофе, сигареты и топливо для машины хватит, по крайней мере на несколько дней.

— Не обкуришься? — съязвила Гроттке.

— Скорее уж обопьюсь, — не обратил внимания на недовольное ворчание напарницы Дарк, — да и ездить, чувствую, много придется.

— Как быть с «Вольным клыком»? — спросила Диана и, не получив ответа, решила напомнить Аламезу одно прискорбное обстоятельство: — У них Миранда.

— Сомневаюсь. — Скомкав высохшее полотенце, Дарк выбросил его в окно. — Донато Лорд. Те, кто пишет законы, нарушают их в первую очередь. Но даже если наш Викторо действительно чтит Ложу, то все равно в его сказке кое-что не сходится. Изгоям-оппозиционерам плевать на догматы и традиции, их внутренний мир — необузданная стихия разрушения, их объединяет общая ненависть и жажда отмщения. Они возненавидели бы любого, кто расправился бы с их обидчиком, их кровником. Нет, они не стали бы вмешивать в свои дела чужака, тем более таким глупым образом.

— Так, значит, твоя красавица у Донато?

— Не факт, — покачал головой Аламез. — Викторо мог просто использовать случайное стечение обстоятельств в своих целях. Обезумевший от ненависти к вампирам моррон устраивает очередную кровавую баню. Старгородская история повторяется, а он тут вроде бы и ни при чем.

— А если...

— Послушай, — перебил Диану Аламез, — у вампиров всегда все очень сложно, неоднозначно и запутанно, а после побоев у меня слишком болит голова, не хочу морочить ее головоломкой с множеством неизвестных.

— Невероятно, просто поверить не могу! — Гроттке развернулась лицом к соседу, в глазах девушки светились боль и презрение. — Ты хочешь бросить в беде женщину, с которой прожил полгода?!

— Пешка — фигура разменная, почти всегда погибает, и только в одном случае из ста ей выпадает шанс стать королевой, — как ни в чем не бывало произнес Дарк и зашарил в бардачке в поисках новой сигары. — Я сделаю все, чтобы спасти Миранду, но плясать под чужую дудку не собираюсь. Неужели ты не видишь? Меня, как трамвай, поставили на рельсы и включили мотор. Викторо хочет, чтобы я расправился с его врагами, заявился в их логово и перебил бы как можно больше «клыков», желательно всех.

— Ладно, Дарк, беру свои слова обратно. Ты не подлец.

— А подлецом ты меня и не называла.

— Не цепляйся. Что делать будем?

— Ждать, Диана, ждать, спать и набираться сил до самой встречи с посыльным Викторо, — ответил моррон, выходя из машины и ложась животом вниз на горячий песок.

Через несколько секунд послышался богатырский храп. Последствия побоев не смогли помешать крепкому сну, как, впрочем, и яркие солнечные лучи, обжигающие беззащитную, едва розовенькую спину моррона.

Мы — слезы этого мира, внебрачные дети, обреченные на страдания, вечные скитальцы и изгои, вынужденные прятать свои лица в тени и приспосабливаться к другим, вместо того чтобы жить полноценной жизнью. Свобода, равенство, спокойствие — об этом мы даже не можем мечтать. Прятаться по лесам и кочевать по диким степям — вот наш жалкий удел. Люди отняли у нас все, люди присвоили себе право распоряжаться чужими судьбами, люди поплатятся за свои злодеяния. Верь, друг мой, когда-нибудь наступит наш день!

Письмо обрывалось. Диана не знала, кому принадлежали эти строки и дошли ли они до адресата. Наверное, нет, иначе как бы пожелтевший и обветшавший от времени лист бумаги четырехсотлетней давности попал в руки Конта?

«Зачем он вложил в папку письмо озлобленного шаконьеса, получеловека-полуорка? Ведь в нем же нет никакой полезной информации, одни лишь эмоции и злость. Оно написано желчью, а не чернилами», — размышляла Диана, в который раз за последние три дня просматривая содержимое папки, переданной ей Контом незадолго до отъезда в Баркану.

Напарник взял с нее слово не читать подборку информации о шаконьесах, пока она не покинет пределы Дальверии. Чего он боялся? Что он хотел предпринять? Почему остался в Гардеже? На эти вопросы Диана могла найти ответы, лишь полностью изучив материал и хорошенько осмыслив его. Первое было легко осуществить, бумаг было не так уж и много, а вот со вторым шагом возникали проблемы. Гроттке помнила все рассказы охотника за призрачными шаконьесами, но до сих пор не смогла прочувствовать до конца угрозы, исходившей от них, хоть и перечла по нескольку раз все выписки из легендарного «Герделиона», истории шаконьесов без идеологических прикрас.