Забавы агрессоров

«Стервозная дура!» — подумал про себя Дарк, беря палаш в правую руку и делая им несколько неуклюжих финтов. Несмотря на впечатляюще грозный вид, в бою это оружие было столь же эффективно, как беззубая оловянная вилка. Тяжелое, громоздкое, неповоротливое и заостренное лишь на восемь сантиметров от кончика, оно родилось в век первых артиллерийских залпов и последних конных атак. Фехтовать им было невозможно, его предназначение заключалось лишь в том, чтобы срубать головы убегающей со страху пехоте. Зачем ему подсунули этого уродливого выродка из благородного семейства клинковых, так и осталось загадкой, наверное, чтобы посмеяться над его не проступившими наружу сединами. Зашвырнув вдальний угол несуразную «колбасу», Аламез поспешил к окнам, тем более что его компаньоны уже отправили в полет первую партию подожженных бутылок.

Штурмующих было много, они приближались к зданию тройным полукольцом, ведя беспорядочный огонь по окнам и прячась за горящими остовами энергомобилей, мусорными баками и прочим крупногабаритным хламом, выбрасываемым бесшабашными виверийцами прямо из окон. Бутылочный фейерверк красиво смотрелся на фоне черного звездного неба, но лишь на несколько минут задержал сжимавших кольцо окружения врагов. В числе защитников появились первые жертвы. Стоявший рядом с Дарком вампир упал с кровавой отметиной точно между глаз. Пуля пробила голову насквозь и, проделав дыру размером с филанийский пятак, извлекла наружу все содержимое черепной коробки. Влетевшая в соседнее окно граната убила троих, расчленив их намного тщательнее самого дотошного мясника. Оставаться дольше у окон становилось опасно. Умело используя дымовую завесу, окутавшую здание, нападающие подобрались слишком близко. Похоже, в их снаряжении имелись не только гранаты, но и специальные дымозащитныеочки.

«Кланисты хитры, Филас их явно недооценил, — думал Дарк, отступая от окна и подбирая по ходу бегства выроненный кем-то дробовик. — Военоначальник клана догадывался, как будет действовать противник, а может, и знал. Вариант предательства исключать нельзя, но пусть Филас сам просчитывает, кто у него „крыса“!»

— Что ж ты сабельку потерял? Сейчас как раз ею помахать бы и стоило, — вновь появившаяся рядом красотка кокетливо подмигнула подбитым глазом.

Что-то попортило личико приставучей девицы, наверное, упавшая с потолка балка или отвалившийся кусок стены. До рукопашной дело еще не дошло, поэтому костлявый кулак автоматически исключался из числа потенциальных подозреваемых. На набедренной повязке воительницы болтался всего один «лепесток», а жилет превратился из черного в серый. Правая рука по-прежнему сжимала пистолет-автомат, а в левой вместо кавалерийского раритета появился компактный, удобный десантный ноже обоюдоострым лезвием.

— Чего молчишь, неужто смутился?

— За задницу свою боюсь, уж больно ты когти подстригать не любишь, — проворчал Дарк, оценивая шанс раздобыть к короткоствольному трофею хотя бы парочку лишних патронов.

Беседа оборвалась, ехидный ответ докучливой девицы потонул в грозном многоголосом рыке. Яростные крики запрыгивающих в окна смешались с безумны м ревом засевших под защитой столов стрелков. Все это многообразие проявлений животных эмоций заглушала хаотичная многоствольная пальба. Дарк широко открыл рот, жалея свои несчастные барабанные перепонки, и разрядил дробовик точно в голову летевшему на него вампиру. Лишившись части, прикрепленной к плечам, тело прыгуна сделало двойное сальто в воздухе и, погасив силу инерции, шлепнулось на поставленный под углом в шестьдесят градусов стол, по которому медленно скатилось вниз, как плевок, еле тащащийся по оконному карнизу.

Потеряв десяток убитыми и оставшись на время без поддержки с дюжины тех, чьи конечности отделились от тел, слуги Донато все-таки взобрались на вершину баррикады. Большинство кровососов, какс одной, так и с другой стороны, побросали огнестрельное оружие и принялись по старинке размахивать когтистыми лапами. Аламез совершенно неожиданно для самого себя рассмеялся, ему это зрелище сильно напомнило праздничные побоища пьяных деревенских мужиков, за которыми он иногда наблюдал, но в которых так ни разу и не поучаствовал.

Вид оскаленных рож, искалеченной плоти и летавших по залу кровавых ошметков не произвел на моррона сильного впечатления. Разве может мясника взволновать визг закалываемого поросенка?

Точный и сильный удар прикладом лишил противника зубов, а с ними и всей нижней челюсти. Быстро отпихнув от себя взвывшего от боли оппонента ногой, моррон развернулся на сто восемьдесят градусов и тут же загнал последний патрон в грудь приблизившегося сзади кровососа. Кажется, это был союзник, один из «клыков», но Дарку не было до подобных мелочей дела. В этом безликом месиве, в котором не разобрать, где свой, а где чужой, Аламез убивал всякого, кто на него нападал или слишком резко сокращал дистанцию.