Забавы молодого мужчины

Была зима, бесснежная, но морозная. В полку осталось совсем не много людей. Два батальона – первый и второй выехали в горы на дежурство в зоне разграничения армяно-азербайджанского конфликта, наш – третий, нёс всё бремя караульной службы: охранялись все склады, боевая техника, работала столовая в прежнем режиме. В казарме находилось не более двух десятков свободных от нарядов бойцов и младшие офицеры. Старлей Макаров, командир легендарной седьмой роты, организовал нам встряску, чтобы «проснулись» – провели учения по отражению внезапного нападения боевиков на казарму. Несколько раз поднимались по тревоге, получали оружие и занимали заранее определённые места для обороны. После обеда нас надо было чем-то занять, и было принято забавное решение: организовать видеопросмотр в бывшей Ленинской комнате. Притащили туда телевизор. Начальник клуба (корешок Макарова), принёс свой видеомагнитофон и кассеты. Народу набилось множество – человек пятьдесят (это весть разнеслась по полку, и люди подтянулись: «В третьем батальоне будут порно смотреть!»). Пришли все взводные летёхи, майор замполит Тиц, кто-то ещё из старших офицеров. А что было делать? Пить нельзя: в Советской армии и теперь в Российской – сухой закон. Завесили одеялами окна, чтобы было темно, и понеслось: оргии на экране сменялись ещё более развязными оргиями. Да, я многому тогда научился, за эти четыре часа…

Когда пошли ужинать, я подумал о Женьке Фиксе, который повёз родственникам тело погибшего бойца в Узбекистан. Женька сам был из Навои, а везти гроб было в Бухару, то есть рядом. По негласному правилу, срочника, который принимал участие в сопровождении гроба и после присутствовал от полка в похоронных мероприятиях, досрочно увольняли. Женька своё уже отслужил… Да, так вот, если бы он был здесь и увидел всё то, что увидел я, он бы сказал своё знаменитое: «Однако!». Но я был один в этом неуютном, бесснежном, но морозном, горном мире, и мне было грустно…

Порно-порно! Порно-порно!…

Забавно, но не смешно…

Никогда не покупайте просроченных продуктов!

День пограничника, двадцать восьмое мая, два часа тридцать шесть минут ночи. Выспался, попил чаю с шоколадной конфетой, готов писать, а часов в пять утра пойду на рыбалку – тут река под боком, метров двести от дома или меньше, красавица Обь…

В последнее время, начиная с конца мая, у меня вошло в привычку ложиться спать рано, часов в девять – десять вечера, и вставать в три, в пять утра. Успеваешь выспаться, и пишется хорошо. Воспоминания накатывают волной.

Но вчера, в субботу, я не встал в пять утра, и не сел писать. Я проспал до семи, а подняться с постели оказалось мучительной проблемой – все внутренности ( обе почки, печень, поджелудочная) воспалившиеся с вечера, горели внутренним жаром и дёргали вспышками острой боли при попытке любого движения. Отравился! Жестоко отравился… Но я человек дисциплинированный, суббота у меня рабочий день, подводить коллег не имею права – заглотил горсть таблеток дротаверина ( от болевых спазмов, аналог но-шпа, только разрекламированная но-шпа стоит около 300 рублей за упаковку, а дротаверин – 14 рублей) плюс аллахол в помощь печени, и поехал, терзаемый болями, в самый центр города Новосибирска, в район Центрального рынка и стадиона «Спартак» – там вводился очередной дом в эксплуатацию, и надо было завершить все формальности к шестому июня, дню рождения дорого всем нам, великого Александра Сергеевича Пушкина. Вы не подумайте, что возникла традиция, существовавшая в советское время – сдавать объекты к праздничной дате, просто так совпало.

Кстати, о дне рождения Пушкина. Лет пять назад было. Я тогда ещё иногда выпивал, и делал это, обычно, в конце рабочего дня, и шёл домой подшофе, нисколько не боясь разъездов и патрулей уличной полиции. Так уж сложилось, что я этим ребятам никогда не был интересен. И все на работе знали, что если будешь даже «совсем в хлам», и рядом будет Лёша – ментов ты благополучно минуешь. Был вечер шестого июня, а у меня день рождения завтра – седьмого, но отмечать стали уже заранее. Идём вдвоём вдатые после «вечеринки», болтаем, каждый держит в руке по бутылке пива и отхлёбывает по мере необходимости, не обращая внимания на окружающих. А в то время уже существовал запрет на распитие лёгкого алкоголя в общественных местах. Менты лютовали. Штраф, конечно, был символический – сто рублей, но время на составление протокола, написание объяснительной и нравоучительные беседы, отнималось до нескольких часов – этим и наказывали, временем… Переходим мы трамвайные пути на улице Блюхера при пересечении с Геодезической ( это для новосибирцев поясняю, чтобы было понятно, где всё происходило), пивко отхлёбываем и вдруг резко тормозит за нашими спинами ментовской УАЗик – он даже метров двадцать успел проскочить вперёд – так быстро мчался. Выскакивает в штатском умник ( видимо, опер какой-то), и к нам.