Забавы негодяев

– Пять лет…

– Если любите… дождитесь, – неопределенно предположила официантка.

Становилось понятно, что такого опыта в ее жизни еще не было, и слава богу.

– А вот у меня такая любовь, что не дождусь! Умру от тоски! Так все несправедливо и ужасно! – почти выкрикнула Настя и отвернулась.

Посреди большого торгового холла с мраморным блестящим полом стояла все та же красавица-елка, убранная огромными и красивыми игрушками и гирляндами, которые приобрели свои очертания, так как слезы в глазах Насти во время душеспасительного разговора высохли. Елка была словно центр праздничного убранства, сосредоточением праздника.

Люди вокруг фотографировались на память, сидели на бортике ограждения и болтали друг с другом по телефонам, дети бегали друг за другом вокруг елки. А один маленький мальчик в ярко-синей шапочке с белой кисточкой осторожно пробрался за ограждение и своими маленькими ладошками аккуратно перекладывал коробки с яркими рисунками и бантами, которые были свалены под елкой исключительно в декоративных целях и полностью покрывали пенопластовое покрытие под елкой. Такая красивая, пышная, устремленная вверх елка с символичными подарками под ней. Непонятны эти бутафорские подарки были только одному любознательному ребенку, не участвующему в играх с другими детьми. И ведь в чем-то он был прав. Подарки не имели права быть бутафорскими, пустыми коробками, пусть хоть и яркими, и праздничными. Они должны были быть волшебством, быть маленьким чудом.

Мальчик переходил от одной коробки к другой, поднимал их своими маленькими крепкими ладошками и тряс, проверяя на слух их содержимое. Зрелище это было очень занимательное. Но вот нерадивая мамаша заметила, чем занят ее отпрыск, всплеснула руками и кинулась под елку.

Вскоре много людей лицезрело маленькое, кричащее, покрасневшее чудовище, машущее руками и ногами и сопротивляющееся всем своим телом. Мальчик негодовал, и его детская логика была права! Новогодний магазин, празднично убранная елка, подарки… и его так жестоко отрывают в самый захватывающий момент, когда он уже был так близок к своему чуду.

– Молодец, мальчик! Он обязательно еще найдет свой подарок и свое чудо, – прокомментировала официантка, тоже наблюдавшая всю эту картину.

– Да, – согласилась Настя, – я тоже верю в чудо, и оно уже произошло! Я хожу, и это для меня чудо! И это чудо сделал он. – Настя встала, оставив на столе «чаевые» и попрощавшись с непонявшей ее девушкой, гордо вскинув голову, прощелкала каблуками к выходу.

Одета Настя была в облегающие джинсы, короткую утепленную куртку насыщенного малинового цвета и лаковые сапожки черного цвета, а через плечо висела большая черная сумка с эмблемой фирмы «Шанель». Она была стройна, подтянута и шла очень уверенной походкой с профессиональным выворотом стопы, мужчин на нее обращали внимание, и теперь Настя сама видела это. Она поверила в себя и поверила в то, что и ему, ему одному, самому главному для нее, она тоже могла понравиться. Самым знаменательным для Насти было то, что шла она абсолютно не хромая и не испытывая не то чтобы боли, но даже чувства дискомфорта в пораженном суставе. Она сама до конца не могла поверить в это, но это было правдой, словно он пришил к ней другую, здоровую ногу. Это было предновогодним чудом, ее нежданной радостью. Петр сделал то, что не удавалось до него никому, он избавил ее от боли и вернул легкость движения. Настя была поражена и счастлива. Ее не устраивало только одно, что само это чудо – врач в данный момент сидел в неволе. И теперь, когда после интенсивнейших тренировок и кратчайшего срока восстановления Настя твердо стояла на ногах, она хотела изменить ситуацию в свою с Петром пользу. Месяц она не вылезала из гимнастического зала, который арендовал ее учитель Константин Львович Шелестов. Жила она фактически на три дома, у себя, у бывшего педагога, к которому испытывала родственные чувства, и еще иногда у своего друга Мити, с которым вообще составляла что-то общее, неразделимое. Опасаться за свою честь ей не приходилось в силу возраста и отцовских чувств одного и сексуальной ориентации другого. В деньгах Анастасия тоже не нуждалась. У нее были и сбережения, и пенсия, ела она очень мало, вещи у нее все были, а ее друзья не оставляли ее. Через адвоката Настя знала, что он думает о ней, он влюбился в нее, но не требует ждать его такой большой срок. Но он хотел, чтобы она жила в его доме, чтобы она пользовалась его кредитками и так далее. Характер и воспитание Насти не позволили ей воспользоваться таким предложением, причем весьма заманчивым. Ей нужен был только он, и Настя хотела доказать ему это.