Забавы Палача

– Мне с этим не справиться, – сказал он – помочь вам смогут только представители фирмы-производителя “Вейбон Секьюрити”, а они неохотно пойдут вам навстречу, если вы, конечно, их не знаете.

Беат фон Граффенлауб едва заметно улыбнулся:

– Вы сделали достаточно, – ответил он слесарю, который повернулся, чтобы полюбоваться стальной дверью. Слесарь восхищенно присвистнул:

– Отлично сделано, – в частных домах такое редко встречается. Такие вещи, как правило, по карману только банкам.

Он протянул руку, чтобы прикоснуться к блестящей поверхности стальной двери. Раздался громкий треск, вспышка и послышался запах горящего мяса – слесарь отлетел по коридору, шмякнулся об пол и замер недвижимый.

Ошеломленный Беат фон Граффенлауб посмотрел на стальную дверь. Какие же ужасные тайны скрывает за ней Эрика? Он наклонился над лежащим слесарем. У него была обожжена рука, но он был жив. Фон Граффенлауб достал из кейса переносной телефон и вызвал медицинскую помощь.

Он сделал еще один звонок, на этот раз управляющему директору “Вейбон Корпорейшн”. Повелительным тоном он отдал необходимые распоряжения. Да, специалисты смогут открыть эту дверь. На заводе “Вейбон Секьюрити” в пригороде Берна есть необходимые чертежи. Они займутся этим немедленно. Герр фон Граффенлауб может быть уверен, что через два часа дверь будет открыта. Это, конечно, необычная просьба, но, учитывая то, что герр фон Граффенлауб является членом совета директоров в “Вейбон…”

– Именно поэтому, – сухо сказал фон Граффенлауб. Он нажал на кнопку аппарата, устроил слесаря поудобнее, сел и стал ждать. Он увидится с изворотливой Эрикой. Он пощупал пульс у слесаря. Все нормально. Во всяком случае, до лета доживет.

Шеф криминальной полиции разыгрывал адвоката дьявола уже более пяти часов и успел кое-что почерпнуть. Подход к делу участников Проекта К отличался от обычного полицейского расследования, и для человека, не привыкшего иметь дело с экспертными системами, он казался всеобъемлющим. Во-первых, компьютер ничего не забывал. Трудно было обнаружить аспект, который команда не предусмотрела или хотя бы не держала в уме. Но тем не менее налицо был ряд недостатков.

– А каким образом вы работаете с некомпьютеризированной информацией? – спросил он. – Как быть со старомодным текстом, напечатанным на машинке или написанным от руки?

Все посмотрели на Хенсена. Он пожал плечами:

– Да, это проблема. Мы можем ввести некоторые данные вручную, если речь идет о нескольких сотнях записей, в Висбадене у нас есть развертывающие устройства, которые переводят печатные листы на компьютерный формат. Но этого недостаточно.

– И какое же количество данных некомпьютеризовано? – спросил шеф. Хенсен повеселел:

– Не так много. “1984” Оруэлла не так далек от нас.

– А как быть с Вавилоном? – спросил шеф. Хенсен недоуменно посмотрел на Медведя, тот пожал плечами.

– Вавилонская башня, – пояснил шеф. – Как вы оперируете записями на разных языках – английском, французском, немецком, итальянском и так далее.

– А, – ответил Хенсен, – надо сказать, что фактор Вавилонской башни – это не такая уж большая проблема. Мы обеспечиваем девяностопроцентную гарантию качественного перевода. Остальные десять процентов – это возможные ошибки из-за многочисленных значений одного и того же слова. Возьмите, к примеру, слово screw. Оно может иметь значение “завинчивать” в фразе “я завинчивал гайку”; может означать “обманывать и надувать” в фразе “я прогорел на этой сделке”; но может означать “половой акт” в фразе… – он умолк, смутившись.

– Продолжайте, – сказал раздраженно Керсдорф, – примеры мы и сами можем привести.

– Хорошо, – продолжал Хенсен, – к счастью, полицейская, а равно и коммерческая информация систематизирована. К примеру, список пассажиров на борту авиалайнера не нуждается в особом переводе, то же самое относится и к расписаниям самолетов, к подписным листам и так далее.

– О, кей, – сказал шеф, – значит, с переводом систематизированной информации компьютер справляется без труда.

– Да, с ней дело обстоит значительно проще, – подтвердил Хенсен, – а примером несистематизированной информации являются собственно показания свидетеля – несколько страниц свободного текста.

– С несистематизированной информацией у вас больше всего хлопот? – спросил шеф.

– Точно. Но нет проблемы, которую не смог бы решить человеческий разум в сочетании с экспертными системами.

– Но на это уйдет время, – сказал шеф, – а в этом-то и заключается проблема.

В комнате наступило молчание. Хенсен пожал плечами.

– Меня удивляет, почему углекислый газ так редко используется? – спросил Сантин. – Это же замечательная летальная субстанция. Действует он через вдох. Это, конечно, не так впечатляюще как нервный газ, который проникает через кожу. Ты вдыхаешь углекислый газ, посредством крови он преобразуется в карбоксигемоглобин и вдруг оказывается, что в твоей крови не хватает кислорода и все, тебя больше нет. Ни цвета, ни запаха и достаточно двух глубоких вздохов.