Забавы Палача

Шеф оглядел собравшихся сотрудников Проекта К, затем его взгляд остановился на Медведе.

– Хейни, тебе незачем быть здесь и ты отлично это знаешь. Если ты упадешь в обморок, я не собираюсь тащил” носилки. Ты слишком тяжелый.

Медведь кивнул:

– Конечно, шеф, вы ведь тоже уже не юноша.

– Ему нужно беречь силы для других занятий, – вставил Чарли фон Бек.

– Заткнитесь все вы, – сказал шеф, – и слушайте меня внимательно. Недавно мы добились первого прорыва. Мы заплатили высокую цену, но обнаружили базу Палача в Берне. Теперь мы знаем, что он собой представляет, но нашей информации недостаточно. Прошло две недели после находок в Мюри, а мы по-прежнему топчемся на месте. Мы не продвинулись вперед и в установлении личности Палача, и сам он исчез, несмотря на то, что у нас есть его фотографии и снимки зубов. Кроме того, смерть дантиста имела место уже после атаки в Мюри, поэтому, судя по всему. Палач по-прежнему находится в Берне. Мы знаем, как он выглядит, но тем не менее он разгуливает совершенно безнаказанно, и этот психопат не только рассматривает вывески… Он продолжает убивать.

– Я собрал вас здесь для того, чтобы предложить изменить подход в проведении расследования. После Мюри мы сконцентрировались на поисках Лоджа и исключили все остальные варианты. И мы не добились успеха. Сейчас, считаю я, мы нуждаемся в более творческом подходе, и компьютер нам в этом поможет, – он кивнул Хенсену.

Тот поднялся и направился к трибуне. Хенсен выглядел так, как будто нуждался в поддержке. Он прокашлялся и заговорил хриплым голосом:

– Шеф полагает, что компьютер знает ответ, но мы задаем неправильные вопросы. Он, скорее всего, прав, поэтому позвольте мне объяснить, что мы делаем и что можем сделать.

– Нам удалось идентифицировать Лоджа благодаря соединению человеческого разума и способностей компьютера. Мы заложили большое количество данных и разработали теоретический профиль Палача и затем, используя метод форвард чейнинг [31], мы отфильтровали данные. Нам повезло. Один из двух основных подозреваемых оказался тем, кого мы искали.

– Можно прервать здесь? – раздался голос Медведя. – Я считал, что мы договорились о том, что подозреваемый будет не швейцарцем. Если это так, почему же машина выдала Беата фон Граффенлауба. И возраст у него был неподходящий.

Хенсен помялся.

– Хейни, я должен извиниться перед тобой. Я решил перепроверить тебя. Программа основывается на параметрах, которые должны быть достаточно убедительными. Твоей гипотезе о том, что подозреваемый не является швейцарцем, я установил параметры с низкой степенью надежности, поскольку она не была подкреплена весомыми уликами и другие данные ее перевешивали. То же самое относилось и к фактору возраста. Ведь у нас не было фактов, только догадки.

– Справедливо, – сказал Медведь, – но мог бы и вовремя сказать мне об этом.

– Система абсолютно доступна для пользователей, – ответил Хенсен. – В любое время можно ознакомиться с параметрами. Я тебе после покажу, как это делается.

– Может, мы вернемся к основной, теме нашей беседы? – спросил шеф.

– Конечно, – ответил Хенсен. – На чем я остановился?

– Форвард чейнинг, – напомнил Керсдорф.

– А-а-а, – сказал Хенсен. – Итак, форвард чейнинг – это метод заключений согласно правилам как формальным, так и эвристическим, на основе фактов. Например, если клиент банка достает ружье и начинает требовать деньги и все это не похоже на полицейскую проверку, то следует сделать вывод, что он собирается ограбить банк.

– И кто сказал, что компьютеры не умеют думать? – спросил Чарли фон Бек, закатив глаза. На нем опять был бархатный костюм и галстук.

Хенсен проигнорировал его реплику.

– Дело в том, что форвард чейнинг – единственно применимый метод. Можно также использовать бэквард чейнинг [32]. Тогда представим себе, что мы на самом деле имеем дело с грабителем и выясним, на основании каких фактов сделано это заключение. Это – идеальный способ проверки подозреваемого и сочетается с характеристиками человеческого разума, например интуицией.

Медведь взглянул на Фицдуэйна и улыбнулся.

– Проще говоря, – сказал шеф, – мы имеем дело с более гибким орудием, чем мы предполагали. И мы используем далеко не весь его потенциал. Например, он может работать с абстрактными понятиями. Вместо того чтобы спросить: “Кто из тех, на кого у нас есть досье, обладает познаниями в области пластики?”, мы можем спросить: “Чем должен заниматься человек, обладающий познаниями в области пластики, и где мы можем его найти?” Тогда машина на основе базы данных и накопленной информации разработает соответствующий профиль.

Он поднялся:

– Итак, задача ясна. Освободитесь от шор. Погрузитесь в состояние творческой анархии. Взгляните на проблему свежими глазами. Найдите этого проклятого Палача. – Он грозно оглядел всех присутствующих и вышел из комнаты.

– Анархия! – воскликнул Медведь. – Творческая анархия! Может, он не швейцарец. Если бы у нас царила анархия, Вильгельм Телль не смог бы научиться метко стрелять, и кукушки не выскакивали бы из наших часов в положенное время.