Забавы уединения моего в селе Богословском

          Как гнездышко у ней совьет
Крылатый мальчик, мой божок!
Весна ко мне тогда придет;
Зеленый расцветет лужок.
Пора уже божку пристать:
Он скоро сядет отдыхать;
Где ж лучше? Но… я жду давно…
А не свилось еще гнездо!
          Я с зеркалом предстану ей;
Скажу: смотри, как ты мила!
Люби — чтоб вдвое быть милей,
Живи — досель ты не жила;
Живи! но что мне в жизни той,
Коль будет счастливым иной?
Клянусь, мой друг! клянусь тебе!
Не найдешь в страсти равных мне.
          Видали розу вы в садах?
У ней в груди, красивей той,
Там две еще цветут в щеках,
На губках, и — и все с иглой;
С иглой! узнал то по себе:
Одна запала в сердце мне.
И Лина

ими не бедна,Сидит, где роза, там их тьма.
          И роза, что в садах цветет,
Лишь может жить один денек:
Родится вмиг и миг живет:
Поблекла в тот же вечерок.
Но те, что у красотки злой,
Имеют век совсем иной;
Осьмнадцать лет на стебельке,
А только, только что в пучке.
          О вы! что молоды, как я!
В опаску вам скажу о ней:
Злодейка милая моя,
Бесстрастности самой страшней.
Она — с предобрым сердцем, зла;
Она — насильно всем мила;
Она — везде милее всех;
Она — и мать, и дочь утех!

ПУТЕШЕСТВИЕ ПО ВОЛГЕ

          Ангел — глазки голубые,
С нежной томностью живые!
Милый ангел красоты!
Мне вечор вещала ты:
Вниз по Волге как гуляя,
Путь с семьею совершая,
Шла ты в град Златой Орды;
Чтобы брачные цветы
Там твою сестру венчали,
Счастьем той блаженство дали
Ангельской душе твоей.
Робкой кистию моей
С милой повести картинки
Я дерзнул образовать.

I

          Где с Волгою Ока стремится
Соединить свой быстрый бег,
Волна там над волной крутится,
Стоит в опушке пенной брег;
И близ него суда убранны,
Как будто для царей созданны,
Смеются яростным волнам.
С семьею старец к ним подходит,
Свою супругу он предводит,
За ним две нимфы по следам.
          Одну — знать счастие имею;
          Небес красу списать не смею,
          В восторге знаю лишь молчать.
Другой портрет напрасно начинать;
          Все знают: Грации сестра
          И быть должна, и есть мила.

II

          Май, сын весны любимый,
Денек веселый, милый
Природе посулил;
Корабль от брега отвалил,
И с борта залпы возвещают,
Что в путь свой Грации вступают. —
И серный гром еще гремит!..
И кто ж у медных жерл лежит?
Одна из Граций сих — Милена!
Ударом в робость приведенна.
— Чей слух лишь к шепотам привык
Зефиров Майских иль Амуров,
Для той не без труда навык
Ко гласу яростных перунов.

III

          Лежит Милена,

а ЭротРучонкой слезы утирает,
Другой главу ей поднимает
И поцелуем жизнь дает;
Претит палить — и та очнулась! —
На лильях роза улыбнулась;
И все к веселью расцвело!

IV