Забавы высших сил

При этих словах Борисов неожиданно хлопнул меня по коленке и засмеялся. Таких фамильярностей я от него если и ожидала, то не в данный момент. Он, конечно, бабник. Сразу видно. Недаром его теща разговаривала со мной, как с очередной любовницей. Но тут уж пошел перебор.

– Догадываюсь, что это лишнее, – строго ответила я, кивнув на свою коленку.

– Да ладно. Чего такого? Поехали, расслабимся? – И он снова потянулся к моей ноге.

Резким ударом ребра ладони я отбила его руку и мило улыбнулась:

– В другой раз, Вовик.

– Ого! Как злобно ты ко мне. А я-то думал, что помог тебе. И где благодарность? – еще с надеждой в голосе спросил он, потирая ушибленное запястье.

– А вы зайдите в Октябрьский отдел полиции, вам там орден выдадут. Или согласен на медаль?

– О, образованная. Твардовского читаешь.

– Читала. В школе еще. Ладно, будем прощаться, господин Борисов.

– Жаль, жаль, – обиженно пробасил он. – Тогда, извините, не понял, зачем надо было меня на улицу вызывать? Зашли бы домой.

– Теща у вас больно злая, – быстро нашлась я, что ответить на его вполне логичный вопрос, – спокойно не поговорили бы.

– А я вот к тебе вышел только потому, что голос твой понравился. Из ванной прямо. Тепленький, чистенький. Подумай, красавица. Не пожалеешь, обещаю.

– Я подумаю, – пообещала и я, чувствуя, что меня сейчас стошнит от него.

Эти пятидесятилетние ловеласы, у которых рвет крышу к этому возрасту, мне попадались довольно часто. Выглядят они все жалко и отвратительно, независимо от статуса. А тем более такие, как Борисов. Сдал свою квартирушку для пополнения семейного бюджета по настоянию супруги, поселился совместно с тещей и теперь ищет утешений на стороне, поскольку считает себя незаслуженно непонятым, неоцененным и недолюбленным. Разве что молодые девушки и поймут, и полюбят, и оценят. Особенно если их в ресторанчик сводить или в баню. А дальше – история со Светланой. Читайте вышеописанное. Как же все это скучно и однообразно. Вот поэтому я до сих пор не связала себя узами брака. Для этого я себя слишком люблю и уважаю. Не для того себя растила, кормила и лелеяла!

– Ну, ты звони, если надумаешь, – подмигнул Борисов, вышел из моей машины и демонстративно легкой походкой юноши отправился к своей «Ниве»-джипу.

Мне даже не захотелось оставить ему номер своего телефона на тот случай, если чего еще вспомнит. Но, надо сказать, я раздобыла важную информацию. Спасибо тебе, шофер с почти тридцатилетним стажем. Тут у нас с тобой мысли совпадают. Дело нечисто. А белой «девяткой» владеет Марина Каравайцева. Возможно, зря я отнеслась к ней без должного внимания. Значит, завтра первым делом встречусь с ней. А сегодня… Я посмотрела на часы. У-у. Разве что позвонить Анастасии Валентиновне и отчитаться о проделанной работе. Клиент все-таки должен знать, за что платит.

Сначала я позвонила на ее домашний телефон, но когда мне никто не ответил, вспомнила, что она сегодня должна быть у своего умирающего друга Александра Степановича. Пришлось набрать туда. Трубку подняла сама Костромская, произнеся робкое «алло».

– Добрый вечер, Анастасия Валентиновна. Иванова.

– А, Татьяна Александровна, здравствуйте. Сейчас, минутку. Я на кухню выйду, – шепотом заговорила она. – Саша только уснул.

Ну хоть радиотелефоном она умеет пользоваться, подумала я, слыша ее шаркающие шаги. Вроде и не старая женщина, а впечатление, что ей за восемьдесят. Видно, жизнь побила нещадно. Но чаще всего люди сами в том виноваты. Не так детей воспитывают, не в тех влюбляются, не туда работать идут, лезут не в свои истории. А потом недоумевают – за что? Только люди – не компьютеры, чтобы все сразу верно рассчитать. К сожалению. Или к счастью?

– Да, слушаю, Танечка, – уже громче заговорила Костромская.

– Кое-что есть для вас, Анастасия Валентиновна. Немного пока, но кое-что. Сегодня удалось выяснить, что Аркадия сбила, скорее всего, белая отечественная легковушка. И, вполне возможно, вы правы, полагая, что наезд был не случайным. Но это пока версии. Предстоит еще много работы, – отрапортовала я.

– Так быстро! Какая вы умница! Я ведь знала. Я говорила. А вы – молодец, – кинулась она в похвальбы, словно я уже назвала ей имя убийцы. – Ой, а денежку я вам за сегодня когда отдам? Мне приехать к вам?

– Нет, что вы. Поздно уже.

– Что же я сразу не сообразила? И вы не напомнили, – стала причитать Костромская.

– Вам еще только из-за этого не хватало огорчаться. Не беспокойтесь, Анастасия Валентиновна. Когда будет нужно, я сама заеду.

– Да? Ну ладно. А я вот что думаю, белая отечественная машина ведь у Маринки есть. Я говорила вам.

– Я помню. Не переживайте. Вот завтра как раз и хочу с ней повидаться. Вы адрес зубной клиники, где она работает, знаете? Думаю, без звонка сразу туда. Мне так удобнее.

– Как же, знаю. Меня ведь к ней Аркаша водил пломбу поставить. Это когда они еще вместе были. Клиника на Цветочной, под вывеской «Коронка», напротив кинотеатра. Этого… как его? – силилась вспомнить название «Иллюзион» Каравайцева.

– Я поняла. Спасибо, – успокоила я ее. – И еще вопрос.

– Да?