Забавы жестоких богов

Гонг. Экран задергался. Там что-то мелькало, рвалось, вспыхивало. Примерно через 3,5 секунды изображение остановилось и механический голос сказал:

— Группа сторожевых крейсеров уничтожена.

Юрий недоуменно посмотрел на Эндфилда.

— Может, повторим, а? — предложил полковник. — Ну, давай…

На этот раз Джек управился еще быстрее. Лазарев сидел как оплеванный.

— Извини, — сказал Капитан. — Ты уверен, что это твои лучшие пилоты?

Полковник просмотрел списки, потом тяжело кивнул.

— Джек, — его голос звучал, безо всяких интонаций, словно голос машины, — пусть Ника покажет тебе свою коллекцию оружия, а я пока поговорю с ребятами. Совсем распустились.

Они с девушкой шли по темному коридору, а сзади грохотал начальственный голос полковника Лазарева: «Ты не офицер, Топорков, а ряженый, а твои пилоты-хулиганы хороши только в драке с комендантской ротой. Если ты знаешь, где гашетка у пистолета, попробуй попасть из него в свои мозги».

— Суров… — сказал Эндфилд, потому что пауза слишком затягивалась.

— Радуешься? — без тени улыбки спросила Ника.

— Мне все равно, интересно лишь твое мнение.

— В этом есть что-то неприличное, когда один убивает многих. Для тебя это просто подлежащий уничтожению мусор. А я знакома со многими из этих ребят и привыкла думать о них как о своих защитниках. Это настоящие мужчины, полные внутренней силы и огня, истинные джентльмены. Когда я бывала у них, то чувствовала себя центром внимания. Каждый раз я чувствовала себя королевой. Но что я. Даже старуха, мать одного из генералов, плясала на балу в части, как молодая. Там, где они, кипит жизнь, там всегда уютно и легко.

— Жаль вот, летать не могут… — ядовито вставил Джек.

— А ты холоден, как айсберг, и привлекателен, как кальмар. Единственное, что ты умеешь, — это убивать.

— Остается радоваться, что нам с тобой детей не крестить. Ты уверена, что нужно идти смотреть оружие?

— Пусть твоя душа получит удовольствие. Тем более Юра любит все делать основательно. Просто сидеть в коридоре было бы скучно, считай это призом.

— Предпочту первое и в одиночку.

— А ты думаешь, что я буду экскурсоводом? Единственное, чего я прошу, — это не стрелять. Антикварное оружие в рабочем состоянии и заряжено. Некоторые образцы нельзя трогать, там есть соответствующие таблички.

За этим не слишком приятным разговором они подошли к дверям зала. Ника распахнула тяжелую створку двери.

— Прошу, — сказала девушка. — Я тебя ненадолго оставлю. Она пошла по коридору, стуча низкими каблучками. Капитан смотрел на ее гибкую, танцующую походку, густые, длинные, аккуратно уложенные волосы, длинную и крепкую шею, открытые плечи, тонкую, подчеркнутую пояском талию, крутые бедра, стройные, высоко открытые мини-юбкой длинные ноги, которые светились в полутьме.

Острое сожаление о том, что за тридцать с хвостиком лет жизни не было у него такой чудесной, юной девушки, заполнило Эндфилда. Были всякие и разные, но никогда не улыбались ему такие зеленые глаза, никогда не торопилась ему навстречу, влюблено сияя и смущаясь, такая женщина.

Каблучки стучали уже далеко, но Джек слушал, не отрываясь, их мелодию, после которой чистые песни Космоса казались холодным заунывным воем.

Капитан вошел в зал, наполненный витринами и стеллажами с оружием.

Под впечатлением яркой и притягательной красоты Ники Джек невнимательно пробежал начало экспозиции, где бессмысленно таращились доисторические однозарядные пистолеты и ружья. Он представил, сколько это может стоить, но цифра не произвела на него впечатления. Эндфилд не любил несовершенства.

Потом пошли хромированные и вороненые многозарядные системы. Капитан выбрал пистолет, который ему особенно понравился, и оружие легло ему в руку приятной тяжестью.

Джек вынул магазин, пересчитал тусклые, окисленные патроны. Пятнадцать. Неужели когда-то этого было достаточно, чтобы считать себя вооруженным? Капитан положил «беретту» обратно.

Пошли первые джаггернауты, еще страшно примитивные, походящие на пулевое оружие, вернее на маленькие ручные пушки, своими короткими, толстыми керамическими стволами, обрамленными в грубо обработанный металл, с массивными затворами и огромными цилиндрами зарядов. Действительно, гением всех времен и народов был тот, кто открыл реакцию полного распада и придумал, как направить жар М-плазмы в цель.

Эндфилд выбрал джаггер, который понравился ему благородством форм и золотым блеском покрытия. Наверное, это оружие принадлежало не простому человеку. Может, джаггернаут когда-то лежал на коленях удельного князя, когда его броневик, раскачиваясь, полз по разбитой лесной дороге от поселка к поселку. Или во время парадных приемов, когда гордый и надменный властелин принимал дары и поклонение своих подданных.

Действительно, в эти суровые времена, когда закон и порядок определял сильнейший, когда огнестрельное оружие было изношено за века использования без возобновления и в ходу были мечи, луки и копья, тысячеметровые огненные струи джаггера были основой самой жестокой и деспотичной власти.