Забег на длинную дистанцию. Полная сборка

Женщину нужно заинтересовать. Дорогую вещь она может и не взять, а тушь «Ленинград» за сорок копеек, в такой ситуации, смотрится издевательством. Подарок необходим, чтобы и отказаться было нельзя, и взять хотелось. В обязательном порядке упоминание о том, как понравилась сцена из раннего фильма с ее участием (сведения из интервью будущего, очень хвалили). Ни одного кино с Дзинтрой он раньше не видел, но готовился серьезно. Так что прозвучало неплохо: совпадение взглядов, да и заинтересованность показана вроде бы случайно. И все в таком роде. Настойчивая осада без пошлости и грубости.

Дзинтре нравилось внимание, и она не пыталась отшить Андрея, но держалась по-прежнему слегка на расстоянии, максимум, позволяя поцелуй в щеку. Вчера, перед уже открытой дверью квартиры, он понял, что его в очередной раз продинамят, даже не подумав пригласить на чашку кофе, и сорвался. Это бывало не часто, но недаром ходила за ним в школе слава хулигана. Случались обстоятельства, когда он, не пытаясь задумываться о последствиях, говорил и делал вещи, о которых приходилось потом жалеть. Как с теми дебилами, пытавшимися его ограбить и наверняка попавшими в больницу. Мог ведь, и загреметь на нары за подобные действия.

Вот и сейчас он буквально набросился на Дзинтру, издавая рычание не хуже медведя и безнадежно перечеркивая тщательно созданный образ воспитанного человека. Поначалу она слабо сопротивлялась, даже попыталась задать извечный женский вопрос: Андрю… ша… что… ты… делаешь? Потом прижалась с неожиданной силой и стала отвечать на жадные поцелуи.

Андрей подхватил ее на руки, и небрежно захлопнув дверь ногой, стремительно потащил в спальню свою добычу. В этот момент, его не волновало, есть ли в квартире кто-то еще. Прошел бы мимо и даже не заметил. Сердце бешено билось, и осторожно положив женщину на кровать поверх застеленного одеяла, поспешно стал снимать с нее ненавистное платье, касаясь бархатной кожи и покрывая все тело поцелуями, настойчиво прорываясь к заветной цели.

Андрей был жаден и неистов, стараясь, чтобы Дзинтра забыла обо всем и приняла его окончательно. Очень скоро она начала отвечать на ласки с не меньшей страстью. Движения становились все яростнее, возбуждённее и нетерпеливее. Ничего удивительного. Он точно знал из одного из интервью, что с мужем она не общалась уже пол года, и другого мужчины у нее не было. Голодная Дзинтра и все происходило с бурными поцелуями, в лихорадочном темпе.

Они полежали молча, обнимаясь и набираясь сил. Потом Андрей повторил все еще раз, уже спокойнее, ласково и со всей возможной нежностью. Никуда не спеша и не собираясь останавливаться. Теперь она уже подначивала и направляла, а он послушно следовал указаниям, стараясь доставить женщине максимальное удовольствие. И добился своего, получив в доказательство крик, оповещающий всю округу о том, что Дзинтра достигла высшей точки. Как милицию соседи не вызвали, сложно понять. Со стороны, наверняка, казалось, что кого-то убивают.

– Я уже успела подзабыть, – сказала со смешком Дзинтра, когда его рука принялась в очередной раз настойчиво блуждать по телу, – что молодые люди очень быстро восстанавливаются и очень настойчивы.

– Это почему вдруг я молодой? Разница всего лет в пять.

– Не всего, а целых пять лет. Когда я получала паспорт, ты ходил в школу. Когда замуж выходила, еще не закончил. Еще и родила, – она вздохнула.

– Кстати, – сказал Андрей, пытаясь замять неприятную тему, – а где твоя дочка?

– У бабушки с дедушкой в деревне. У нас съемки были в Крыму, не тащить же ее туда. Скоро заберу. А откуда ты знаешь про Зелту? Что не сын?

– Сама говорила, – отперся Андрей. – Или кто из ваших актеров брякнул. Это ж не тайна.

– Значит знал. И про мужа тоже. Я тебя прошу, не надо о нем говорить. Мы больше не живем вместе, но встречаемся. Он старается помогать, все-таки ребенок общий, но это мои дела. Хорошо?

– Про мужа не будем, – подтвердил Андрей. – Мне эта тема совершенно не интересна и не важна. Вот про нас стоит.

– Безусловно. Но лучше потом.

– Это еще почему? – насторожился Андрей.

– Я очень часто говорю что думаю. И на работе, и в общении. Иногда даже во вред себе. Ко всему еще я очень типичная по характеру латышка… Не перебивай, – закрыв ему рот ладонью, потребовала. – Выслушай и постарайся не обижаться. Мне было хорошо. Оно помолчала. – Очень. Но я не могу все бросить и уехать в Москву. Слишком рассудительная. Здесь у меня работа, знакомые и родственники. Там никто не ждет. В театрах отнюдь не заждались никому неизвестную актрису. Каждый год, театральные училища выпускают пару сотен молодых девочек, а приличных сцен не так много. В Москве еще меньше. «Кушать подано» и зайчиков на заднем плане я достаточно переиграла. Сейчас меня знают, но это здесь. Актеры – люди зависимые. От режиссера, типажа и просто хороших отношений с окружающими. Перебиваться с воды на хлеб, да еще и с дочкой, я не собираюсь. Нечего мне там делать. Ты тоже скоро уедешь. Отпуск кончается когда?

– Еще неделя, – сознался Андрей.