Забег на невидимые дистанции

В детстве, когда умер его кот (маленький Ларс лично дал ему прозвище Сулион), мальчик тоже не плакал, а возможно, и не расстроился. Реакция на труп вроде бы любимого животного на обочине была странной – сначала ступор, затем молчание до конца дня, а потом и вовсе игнорирование этой темы. Казалось, так ребенок переживает горе, ведь каждый по-своему знакомится со смертью и уходом питомца из жизни. Родители не стали ворошить эту тему, и вскоре их сын стал таким же, как обычно, больше ни разу не вспомнив о Сулионе. Его переживания, если они и были, семилетний Ларс подавил глубоко внутри. Но сейчас супруги Клиффорд задавались вопросом: хоть чья-то смерть, реальная или вымышленная, трогала его за живое? Они напрягали память, но не могли такого вспомнить. Всегда казалось, что их ребенок растет слишком счастливым, чтобы расстраиваться и грустить, а теперь этот же факт и беспокоил.

Когда Ларсу пришлось расстаться с той девочкой из-за ее переезда, он тоже не выглядел опечаленным, хотя, как казалось со стороны, привязался к ней, они много времени проводили вместе. Родителям она нравилась, хоть и происходила из неблагополучной семьи. Ее присутствие в жизни Ларса оказывало на него благотворное влияние, смягчало его, делало слегка мечтательным. Жаль, что их дружбе, более чем близкой, суждено было прерваться, ибо отношения на расстоянии для подростка слишком мучительны и, по правде говоря, заведомо бессмысленны. Но было ли жаль самому Ларсу, или он спокойно перенес этот поворот? По нему ведь ничего не скажешь. Он скуп на выражение эмоций до такой степени, что родители уже сомневались, знают ли вообще своего сына настоящим, а не тем, что он позволял им видеть.

Скарлетт вспомнила еще вот что: когда они семейно смотрят фильмы, и у ленты несчастливый финал, порой даже у Майкла влага стоит в глазах, хоть он не подает вида, что ему жалко (а ведь он полицейский и вообще тертый калач), а Ларс остается безразличен к бедам и страданиям на экране, как будто его чувствительность убавили на минимальный уровень. В то время как остальные так или иначе воспринимают происходящее на экране как реальность, позволяя эмоциям взять верх над разумом, Ларс обязательно говорит о фильме что-то такое, чего никто больше не заметил, он каждую секунду помнит, что перед ним выдуманный сюжет и выдуманные люди. Например, может перечислить все киноляпы и несостыковки, пока идут титры, нелогичные места разложит по полочкам, приведет статистику, опровергающую элементы сюжеты. Мать называли его занудой, а отец – сыщиком, но все это казалось безобидным… просто частью текущей жизни, частью его характера и взросления, и беспокойства не вызывало.

Обсуждая всплывающие в памяти один за другим случаи, когда сын казался им странным или недостаточно эмоциональным, родители пришли к выводу, что все эти случаи пугающе точно сходятся с диагнозом школьного психолога. Значит, он и в школе ведет себя точно так же, значит, он со всеми такой, и дело не в них, дело в нем самом. В какой-то степени это позволило им выдохнуть – получается, он холоден не конкретно к ним (это было лучше, чем наоборот).

Кто бы мог подумать, что у мальчика, растущего в нормальной семье, с любящими его и друг друга родителями, которые всегда за него горой, будут проблемы с психикой? Майкл видел, как взволнована жена. Маленькие ямочки над ее бровями прямо у переносицы не исчезали всю дорогу, а это значило, что она не на шутку встревожена и непрерывно думает об одном и том же.

– Неужели он всегда таким был, а мы в упор не замечали? – не выдержала женщина. – Что же мы тогда за родители, Майкл?

– Мы с тобой хорошие родители, в этом я абсолютно уверен. Необязательно искать виноватого в данной ситуации. Его может и не быть. Давай пока оставим дело без суда и следствия и предположим, что это вопрос его врожденного темперамента.

– Ты так думаешь? – Скарлетт прикусила край нижней губы, переживая за судьбу сына. – Но если это врожденное, почему он не был таким всегда…

– Нам могло так только казаться. Для некоторых мужчин нормально быть холодными и недосягаемыми, а Ларс повзрослел раньше, чем нам хотелось бы. Мы никогда не отказывали ему в проявлении самостоятельности, верно?

Женщина несколько секунд раздумывала, глядя на потертую временем дорожную разметку. То, что говорил ее муж, и как он это говорил, действовало на нее успокаивающе. Если Майкл был рядом, это гарантировало зону комфорта, а значит, и ясное понимание услышанного, без ослепляющей пелены страха или волнения, без поспешных выводов. Рядом с мужем проблемы отступали перед здравым смыслом. Разве только это – не повод влюбиться?

– Ты прав, – заметила она на выдохе.

Надбровные ямочки стали разглаживаться. Сейчас нужно было закрепить эффект.

– Зато с такой железной психикой ему открыто множество дверей, недоступных чувствительным и слабонервным. Я имею в виду профессию, которой можно посвятить жизнь.

– Например, полицейский, да? – грустно усмехнулась блондинка, прекрасно улавливая, к чему он клонит.