Забери мою боль

До сих пор трясет от злости. Стоит только вспомнить наглую рожу Танка. Если Палач думает, что на этом наш разговор закончен, то он ошибается. Танк уже давно роет себе яму. Сейчас он перешел черту.

Парни все еще в беседке. Когда я подхожу к ним, Палач едва поднимает ко мне взгляд. Он практически в хлам. Сколько выпил? На него это не похоже совсем. Последний раз он так бухал, когда мать его бросила. И вот сейчас снова. Даже смотреть жалко на него.

– Эй, Нейман, – Лука подкуривает, устремляет осоловевший взгляд в небо. – Ты смотри хоть режим теперь не нарушай, – произносит с хитрой улыбкой. – Трахаться нельзя хотя бы за неделю до боя.

Вот с*кин сын. Не мог промолчать.

Приблизившись, прижимаю его к себе за шею.

– Спасибо, что беспокоишься, брат. Как бы я справился-то без тебя…

Он смеется.

– Кстати о « справился»… – подает голос Палач. – Давай, Лука, рассказывай, что там за херня у тебя случилась, и куда ты успел влипнуть?

Чувствую, как Лука напрягается.

– Все нормально, бать. Я уже решил вопрос.

Палач смеется. Ставит пустую бутылку на стол, откидывается в кресле.

– И как же ты решил? А? Влез в криминал? И что ты теперь им должен? Наркоту перевезти? Или может замочить кого-то?

Лука сбрасывает мою руку, кривится.

– Иди на х*р, Палач. Ты весь такой прям правильный, да? А как ты поступил бы на моем месте, окажись вместо Марики Юлька?

Вижу, как чернотой заполнятся глаза Палача от одного только упоминания ее имени. В нынешнем положении говорить о Юле – все равно, что красной тряпкой перед быком махать.

– Нужно было ко мне прийти, а не бежать и вступать в ОПГ! И как ты представляешь себе дальнейшее нахождение в клубе?!

Лука напрягся. Да и мы все в осадок выпали.

– Есть какие-то вопросы по этому поводу?

Потап поднимается с кресла, разминает шею.

– Короче так, чего бы ты им не пообещал – звонишь и отказываешься, понял меня?

Лука смеется.

– Ты хоть представляешь, кто эти люди? И что они сделают со мной, если я так им скажу?!

– Представляю, Лука. В том то и дело, что прекрасно все представляю. И знаю, что твоя жизнь пойдет по п*зде раньше, чем Илай возьмет пояс чемпиона!

Все замолкают. Напряжение повисает в воздухе. Лука нервно разминает шею, измеряя шагами пространство перед беседкой.

– Сколько бабла ты им должен?

Он мечет в Потапа колкий взгляд.

– Три ляма… Только бабки им не нужны. Сказали, свяжутся, когда потребуется моя помощь. Я не знаю, что я должен буду сделать, но я, бл*ть, сделаю все, Палач. Если от этого зависит безопасность моей сестры.

Потап подходит к нему, напряженно всматривается в глаза Луке.

– Твоя сестра уже в безопасности, – произносит тихо. – Но ты должен знать, если начнешь заниматься этим дерьмом, я не допущу тебя до клети. Больше не допущу…

Лука меняется в лице.

– Какого ты творишь, Палач?! Ты думаешь, так все просто?! Думаешь, можно передумать и послать их нах*р?! Да они башку мне оторвут и собакам скормят!

– Не фони, – кривится Палач. – Короче так. Когда они свяжутся с тобой, говоришь мне. Едем на встречу вместе. Будешь просто стоять и помалкивать, я все решу. Ты меня понял?

Лука молчит.

– Лука, не заставляй меня повторять долбанный вопрос.

Он так сильно напряжен, что на висках выступают дорожки вен. Плохой знак.

– Да понял я!

– Ну, вот и отлично, – кивает Потап. – Илай, вызови мне такси. Завтра жду всех в зале по расписанию. Все, хватит сопли жевать, пора начинать подготовку.

Лука в этот момент выходит из беседки, смачно выругавшись себе под нос.

– Лука, тебя тоже касается! Твой бой через неделю после боя Илая.

Друг даже не оборачивается. Просто уходит в сторону дома. Остап следует за ним.

Мы с Палачом остаемся одни. Пока я вызываю такси, он курит.

– Проследи, чтобы Лука х*рни очередной не натворил. Если что, звони… – произносит задумчиво.

– Бл*ть, Потап! Я говорил тебе еще тогда. Я пришел в твой кабинет и просил помочь Луке. Ты что мне сказал? А сейчас что изменилось?

Он смотрит на меня и молчит. Долго молчит.

– Иди на х*й со своими нравоучениями, Илай. Ты на чем хочешь меня поймать?

Подошел к нему. Я злился. Очень. Мне не нравилось, что он управляет нами, как куклами. Палач прекрасно знает, что без зала Лука не сможет. Это его главный заработок. Он и другого-то не умеет – только людей бить на ринге. В этом деле он действительно хорош.

– Я тебя не ловлю. Я просто нахрен не понимаю, что с тобой творится в последнее время…

Он усмехается. Вытирает рукавом рот.

– У меня ребенок умер. Нужны еще подробности?

Молчу. Не знаю, что сказать. Я ожидал любой темы, но не этой. Она настолько скользка и странна, что даже говорить не хочется.

– Ребенок умер, она плачет, убивается так… а мне… А мне пох*й, – в его тихом голосе печаль. Но он прячет ее за идиотским смешком.

Поднимаю на него удивленный взгляд