Забияка

Они плавно взлетели. Рис был погружен в беседу с Мартином и слушал его до тех пор, пока тема рыбной ловли не иссякла. Тогда мальчик открыл сумку, вытащил компьютерную игру и сразу погрузился в нее.

Рис повернулся к Алекс, но она всем своим видом старалась продемонстрировать, что его присутствие ей неприятно. В то же время она искоса наблюдала за ним. Позже она заставила себя отвернуться к иллюминатору и посмотреть на проплывающие под самолетом горы, леса, озера. Но Рис наклонился вперед и взял ее за левую руку.

— Рука-то у тебя голая, — пробормотал он. — Разве можно извинить тебя за то, что ты не надеваешь кольца?

— А это так важно? — сказала она и отдернула руку. Рис не остановил ее, что ее несколько удивило, но задал вопрос:

— Меня тут недавно спрашивали, почему ты их не носишь? Это выглядит весьма странно, и мне пришлось изобретать подходящее объяснение.

Алекс без обиняков ответила:

— Я сказала, что они находятся в мастерской и подгоняются по размеру.

Он кивнул.

— Запомню, что нужно отвечать. Но все же зачем выдумывать? Почему не сказать правду?

Алекс густо покраснела.

— Это наше дело, и никого оно не касается.

— Верно. Кстати, ты заходила к адвокату?

Алекс бросила быстрый взгляд на спину Тодда, которая виднелась через открытую дверь кокпита.

— Ты же нуждаешься в законном разводе, а для этого потребуется не менее двух лет, — ответила она.

— Да, да. И когда же начнется отсчет времени для законного расторжения брака? Меня пока еще никто об этом не уведомлял.

— Еще не время, — пробормотала Алекс.

— Прости, не расслышал.

Он встретился со злым взглядом Алекс.

— Я сказала, что еще не пришло время.

Рот Риса скривился в усмешке.

— Знаешь, Забияка, ты действительно не можешь врать. Я всегда могу определить, когда ты обманываешь. Ты же не была у адвоката. Да?

Она смутилась и покачала головой. Она вообще не врала людям, не говоря уже о Рисе. Он всегда видел ее насквозь. Возможно, это происходило потому, что Алекс слишком любила его и никогда не задумывалась, говорить ли ей правду или врать.

— Нет, не была, но собираюсь, — ответила она твердо.

— Понимаю, — сказал он, меняя тактику. — Я слышал, что мои родители навещали тебя. Прости, если они расстроили тебя, но и для них встречаться с тобой тоже непросто. Они не могут понять, почему у нас так произошло.

— Это произошло потому, что я так решила.

— Да? — Глаза Риса изучающе смотрели на нее, и она вынуждена была отвернуться.

— Надеюсь, что мы сможем обсудить все во время нашего пребывания здесь, на севере.

Алекс проглотила слюну. Она думала, что он будет с ними только в полете.

— Нам нечего обсуждать, — сказала она торопливо. — Ты только потеряешь время. Все кончено.

Она говорила так громко, что Мартин отвлекся от игры и посмотрел на них. Рис осуждающе взглянул на нее, затем встал.

— Посмотрю, что у нас есть. Не хочет ли кто-нибудь пить?

Он направился в кокпит и пробыл там несколько минут, вернувшись с парой банок холодной кока-колы.

— Не хочешь ли водички, Мартин? — спросил он.

Засунув игру в карман, Мартин с удовольствием потягивал напиток.

— Эй, сынок! Как насчет урока по самолетовождению? — раздался голос Тодда.

Он усадил сына в кресло второго пилота и плотно закрыл дверь в кокпит. В салоне остались Рис и Алекс.

— Догадываюсь, что все это придумал ты, — сказала Алекс.

— Я выдумаю все, что угодно, лишь бы поговорить с тобой, — ответил Рис, подходя и садясь рядом. — Мне кажется, что нам нужно какое-то время побыть вместе, чтобы…

Алекс, почувствовав, что за ней опять началась охота, взорвалась.

— Нет! Я не хочу сидеть с тобой рядом. Если ты будешь приставать, я при первой же возможности пересяду на другой самолет.

— Трусиха! — сказал Рис.

Алекс сжалась. Она думала, что вела себя очень храбро.

— Я не… Я не трусиха.

— Конечно, трусиха. Ты сбежала во время нашего медового месяца и потом старательно пряталась. И не только физически, ты и психологически пряталась от меня. Каждый раз, как только я собирался поговорить с тобой, ты заставляла замолчать, отказываясь слушать.

— Не вижу смысла слушать твою ложь, — сказала она.

Рис сильно сжал ее руку.

— Я никогда не врал тебе.

— Ты… ты же сам сказал, что никогда не любил меня, — запинаясь, произнесла она.

— Я говорил тебе правду. Я думал, что любовь должна быть иной, нежели чувство к тебе. Даже находясь с тобой долго рядом, я не считал это за любовь. Она пришла в тот самый момент, когда ты стала угрожать, что бросишь меня. Именно тогда я понял, как много ты для меня значишь. Когда же ты ушла, и мне не удалось тебя отыскать, я был полностью раздавлен. Тогда-то я и почувствовал, какой пустой стала моя жизнь без тебя. И если я не верну тебя, то она такой и останется.

Его глаза, не отрываясь, смотрели на нее.

— До этого я не знал, что такое любовь, Алекс. Теперь все перевернулось. У меня голова идет кругом от желания быть с тобой. И я готов отдать жизнь ради того, чтобы мы были вместе.