Заблудившийся ангел

Спустя два часа она отперла ее и вошла внутрь. В этом пентхаусе на двадцать пятом этаже ей нравилось все от красивых панорамных видов, открывающихся из ее окон, до ярко-желтых стен, кремовой мебели и оранжевого ковра на полу. Но наибольшее удовольствие ей доставляло то, что Зак украсил одну из стен гостиной ее акварелями. Глядя на изображения Куги-Бич с пляжными зонтиками и лазурными волнами и пристани с яхтами и паромами, на панораму Сиднея на закате, она обнаружила, что хочет рисовать.

Мольберт и краски остались дома, зато в сумке у нее лежал альбом для рисования и простой карандаш.

– Это лучше чем ничего, – произнесла она с улыбкой, достав их.

Налив себе чашку чая, она закуталась в плед, вышла на балкон, села в удобное кресло и начала рисовать.

Следующие несколько дней Эй-Джей провела одинаково. Она вставала в восемь утра, плавала в бассейне с подогревом на крыше и полчаса занималась на тренажерах в спортзале на четвертом этаже. Потом она возвращалась в квартиру, завтракала и рисовала. Перекусив в одном из кафе на первом этаже, она, несмотря на похолодание, шла на прогулку. Она заглядывала в магазины на Уильям-стрит, затем переходила на Краун-стрит и направлялась в сторону Гайд-парка. Потом поворачивала на восток и шла в картинную галерею Нового Южного Уэльса. Она проводила там несколько часов, любуясь произведениями живописи, затем возвращалась домой, по дороге поужинав в ресторане быстрого питания и сделав несколько эскизов. Во вторник вечером ей позвонил Мэтт.

– Привет. Чем ты занималась все эти дни?

Услышав в трубке знакомый низкий голос, она почувствовала, как по ее спине пробежала дрожь желания.

– Наслаждалась жизнью. Рисовала, гуляла, посещала картинную галерею. К сожалению, я пропустила выставку произведений Ван Гога, которая продлилась всего один день.

– Вот черт!

– Да. Он один из моих любимых художников, – ответила она, заостряя карандаш. – Когда ты вернешься?

– Я прилетаю поздно вечером в среду.

– Хорошо. – Она добавила несколько штрихов к изображению побережья Квинсленда с семьдесят второго этажа Кью-Дек. – Кстати, я перебралась в квартиру Зака.

– Почему? – спросил Мэтт после напряженной паузы.

Эй-Джей посмотрела в окно на паром, медленно движущийся по Ботани-Бэй.

– Таков был мой план, помнишь? Кроме того, – добавила она небрежным тоном, – я ужасная гостья. Я оставляю мокрые полотенца на полу и заставляю всю полку в ванной своими вещами.

За этим последовала еще одна пауза.

– Правда? – наконец произнес он. – Ты никогда не оставалась у меня достаточно долго для того, чтобы я это заметил.

Эй-Джей вздохнула:

– Прозвучало грубовато.

– Прости. Послушай, я просто устал и хочу домой. В четверг утром пришлю за тобой машину. Встретимся в госпитале Святой Екатерины.

– Мэтт…

– Мне нужно идти. Увидимся в четверг, – сказал он и разорвал соединение.

Эй-Джей медленно положила телефон. У нее голова шла кругом. Что происходит? Мэтт снова упомянул о их прошлом. Это означало, что оно беспокоит его сильнее, чем он готов признать.

«Прости, Эй-Джей, но я так больше не могу».

Несмотря на то что прошло десять лет, всякий раз, когда она вспоминала эти слова Мэтта, ее передергивало. Он принял решение порвать с ней, и ей ничего не оставалось, кроме как уйти.

И он отпустил ее.

Но сейчас ей нужно перестать думать о прошлом и готовиться к поездке в клинику.

Что сказала бы Эмили, если бы узнала о том, что происходит? Ей сейчас так не хватало рассудительности младшей сестры, ее неистощимого оптимизма.

Эй-Джей нахмурилась. Рано или поздно ей придется все рассказать Эмили. Если, конечно, Зак не проболтался.

В любом случае они вернутся только через две недели, и она успеет подготовиться к этому разговору. С этой мыслью она взяла альбом и карандаш и продолжила подправлять эскиз.

* * *

Как и обещал Мэтт, в четверг утром за ней приехала машинна и повезла ее в госпиталь Святой Екатерины, расположенный в престижном северном пригороде Киррибилли.

Здание больницы выглядело новым и современным, несмотря на то что ему было почти двадцать лет. Она слышала, что здесь работает лучшая бригада кардиохирургов во всей Австралии. Что недавно премьер-министр приезжал туда на открытие нового отделения нейрохирургии, которое было названо в честь Алисии Купер.

Мэтт ждал ее у входа. Когда он ей улыбнулся, ее сердце пропустило удар.

– Привет, Энджел. Как дела? – поинтересовался он, сняв темные очки.

– Нервничаю, – призналась она.

– Не надо. Доктор Эдамс лучшая. Мне нужно кое-что тебе сказать, пока мы не зашли в кабинет, – добавил он после небольшой паузы.

– Что?

– В семь лет у меня была лейкемия, но я уже почти тридцать лет нахожусь в ремиссии. Не волнуйся, – сказал он, неправильно истолковав причину ее потрясения. – Это не наследственная болезнь.

– Я не об этом подумала.

«Боже. У него был рак крови».

Эй-Джей сделала паузу, чтобы найти подходящие слова.

– Ты в порядке?

– Никогда еще не чувствовал себя лучше.

– Слава богу.

«Он в порядке. У тебя нет причин для паники», – мысленно сказала она себе, но в следующую секунду почувствовала укол боли.