Каким недогадливым оказался я. Все было спланировано заранее. Я стал припоминать, что Кели, придворная девушка, после того как скинула с себя платье, потушила свечи. Именно в этот момент императрица оказалась рядом со мной.
Скорее всего, она уже приготовилась и пряталась за этой шторой. Картина дворцовой интрижки стала проясняться, но мне от этого легче не стало.
Я принял решение быстро решить вопрос о технологиях для Северных земель, и мчатся отсюда сломя голову, пока император не свернул мне шею. Я не успел даже дотянуться до своего платья, как из-за шторы вышла Кели, державшая в руках свое платье. Ее фигурка, казалось, была выточена из слоновой кости: имела правильные формы и тонкую талию. Казалось, сама Афродита приблизилась ко мне. «Есть еще силы, не потраченные на меня»,– произнесла она, будто всю ночь я любовью занимался с ней, а не с императрицей. И не дожидаясь ответа, отбросила платье в сторону и, обвив мою шею своими гибкими руками, повалила меня на постель.
На полуденную трапезу были приглашены Владыки всех земель.
Из спален все выходили с женщинами, с которыми они проводили ночь. Кели вышла со мной, и мы направились в зал, где на накрытых столах, испуская соблазнительный аромат, стояли всевозможные кушанья. К вину я больше не притронулся и ограничился сладкой соковой водой «доруа». Плоды с одноименным названием были похожи на обычные яблоки, и из них получался самый вкусный сок. Я видел в своем королевстве сады из деревьев доруа. Только не знал как они называются, а спрашивать было неловко.
После трапезы мы отправились в Сенатский зал.
Каждый из Владык освещал проблемы своей земли. Владыка Западных земель просил поддержки в увеличении дренажных каналов для отвода вод, ежегодно затапливающих его земли. Владыка Восточных земель просил увеличить поставки строительных материалов на побережье для строительства новых торговых портов. Подошла очередь высказаться мне.
Но одними лопатами и словами дело не поправишь. На горное озеро можно поставить водяную мельницу. Вода будет приносить радость и процветание вместо горя и разрушения. В Западных землях неурожай, а в Северных – изобилие и излишек. Но мне нужны технологии для того, чтобы наладить производство».
При слове «технологии» зал будто застыл, боясь этого слова.
«Также требуется зерно со Средиземья для производства хлеба, морские продукты с берега Теплого моря». Я выдержал паузу, как это делали другие владыки, и в заключении сказал: «Средства моего отца должны служить во благо Северного королевства, приумножая богатства Империи».
В следующий момент я услышал одобрительный гул Сената и Владык.
Император был явно в растерянности, но вида не подал. Он о чем-то перешептывался с императрицей.
После такой пламенной речи я вспомнил старинную поговорку «Или грудь в крестах, или голова в кустах!»
Император поднял руку, и в зале наступила тишина.
«Что скажет великий Сенат и Светлый совет на прошение Владыки Северных земель?»
В центр зала, покашливая, вышел седобородый старик и, представившись Председателем Сената, сказал следующее: «Сенат дает добро на торговлю между землями необходимыми товарами, которые еще сильней укрепят Империю, но с соответствующим законным обложением пошлинами со сделок в императорскую казну».
Все одобрительно закивали головами. Седобородый сенатор удалился и в центр зала вышли три сопредседателя Светлого совета, одетых в белоснежные платья, закрывавшие их с головы до ног. С позволения императора они высказались за предоставление части технологий Владыке Северных земель.
Император, выслушав мнение членов Сената и Светлого совета, позволил мне вместе с представителями Светлого совета выбрать технологии, необходимые для процветания Северных земель и Империи.
Сам того не подозревая, я одним выстрелом убил сразу двух зайцев. Ночь проведенная с императрицей, видимо, пошла мне на пользу и мое выступление тоже произвело впечатление как на присутствующих в Сенате, так и на Фридриха Второго.
Мне вспомнились слова, которые я слышал в своем прежнем мире достаточно часто: «Для достижения целей все способы хороши!» И тем не менее опасность все-таки существовала.
Заседание Сената было закончено, и Владыки отправились пировать. Мне ничего не оставалось, как присоединиться к гуляющим на пиру. Ночью опять все повторилось. Я твердо решил убраться из столицы, пока дело не обернулось против меня.