Заблудшая душа

Ну что ты будешь делать?! У моего скакуна не только морская болезнь, а еще и боязнь высоты. Страдающий акрофобией конь стоял на камнях у водопада и всем своим видом показывал, что он просто развлекается. А вот нам было не до смеха – потеряв добрую половину своего веса, платформа понеслась вверх. Хорошо, что Урген озаботился системой тормозов и рабочие сумели замедлить скорость нашего взлета. Фантазия навязчиво подсовывала мне картинку, в которой связка из бочек разбивается о камни и мы, вознесшись на вершину обрыва, тут же летим вниз.

Быстро покинув платформу, я сначала выматерился, а затем вперемешку с руганью проорал «ящерам» приказ забрать Черныша и идти в обход. Это займет некоторое время, что было неплохо – у меня еще не скоро появится желание видеть коня-истеричку.

До замка мы с Ургеном добрались пешком и буквально были накрыты волной всеобщей радости. Это у нас в голове крутились мрачные мысли и куча проблем, а местные жители встречали любимого господина. Именно в такие моменты появляется ощущение, что ты все сможешь и все преодолеешь. Теплые, пахнущие хлебом и цветами объятия Никоры словно вернули меня в детство юного баронета. Стало уютно и радостно.

За время моего отсутствия развалины замка преобразились. Часть их была растаскана на строительные нужды, часть облагорожена и использовалась как сараи и склады. Площадка второго этажа огромного дворца была расчищена и достроена полутораметровым каменным бордюром по периметру, из-за которого выглядывали крыши бревенчатых домов. Такой вот деревянный городок в каменном обрамлении. Стены первого этажа приобрели монолитный вид и стали основанием общей стены, которая возвышалась над уровнем земли на добрых четыре метра. Лестница на верхний этаж стала длиннее и лишилась ступеней – теперь пологий подъем вел к массивным деревянным воротам. Из этих самых ворот и вытекала масса встречающих меня людей.

Чтобы не расстраивать увеличившееся почти до трех сотен человек население замка Торнадо, я устроил праздник, но сам покрутился там пару минут и занялся делом.

Когда вечер навалился на возрожденные развалины замка древнего демона, я отвел в сторону Охто. Старый хтар постоянно улыбался и явно был рад встрече. Впереди нас ждало долгое совместное путешествие, поэтому затягивать беседу не стал, а просто попросил Охто позвать Хана. Хтар подошел к кромке леса и протяжно завыл, причем довольно громко для старика.

Не успели мы присесть на каменную глыбу в ожидании волка, как из зарослей беззвучно вынырнула пепельная туша.

– Ну, привет, волчара, – хотел было я погладить волка, но вовремя остановился. Это вам не Черныш, постоянно просящий ласки.

За год Хан восстановился после старой травмы и сейчас выглядел вполне здоровым, хотя Охто говорил, что поврежденное легкое еще давало о себе знать.

– Хан, я возвращаюсь в степь, и мне нужна твоя помощь.

После моих слов выражение в умных глазах волка никак не поменялось. Хан еще секунду смотрел в мои глаза, а затем резко развернулся и исчез в вечерних сумерках.

– Ну и как это понимать? – немного растерялся я.

– Он пойдет, хозяин, – уверенно сказал старый хтар, и мне оставалось лишь довериться его чутью.

Закончив «переговоры» со «степными специалистами», я заперся в архиве Ургена вместе с профессором.

Увы, ничего нового бессонная ночь не принесла. Среди груды бумаг не нашлось ни клочка с информацией о том, как уничтожить демона. Единственное, что удалось узнать, – это то, что «саркофаг» до выхода из нее спрятавшейся там магической сущности разрушить невозможно.

Да, еще одна «приятная» новость – выбравшийся из «саркофага» демон будет безумен. В одном из своих трудов Хорам Странник, пересказывая слова того же Пожирателя, писал: «Покинув саркофаг, демон не имеет иных эмоций, кроме как безумная жажда убийства. И это длится не менее полного лунного цикла».

Интересно девки пляшут! И что прикажете с этим делать?

Как упоминалось выше, мертвые не могут ответить на вопросы живых, но ведь можно порыться в вещах покойного, а если там окажутся дневники, то это вполне может заменить спиритический сеанс.

Все, решено, мы отправляемся в степь. Отданного раньше с помощью голубиной почты распоряжения отменять не пришлось, я даже сделал новые, в том числе вызвал Яну на хтарскую границу. Уверен, ей это очень не понравилось: у моей соратницы были свои резоны держаться подальше от степных просторов.

Конечно, руки чесались написать еще пару писем, но я понимал, что удалить Лару из столицы не получится, хорошо уже то, что она не полезет в Сатар, – ведь, по словам ее приближенных, никакой нелюдской угрозы не существует.

Пусть так и будет, а я постараюсь, чтобы она пережила эту маленькую войну, так и не заметив, что таковая вообще была.

Довольно самонадеянное заявление, особенно учитывая все обстоятельства.