Заблудшие

— Сельский Совет, — догадался Потапов и заглянул вовнутрь. Перевернутые табуретки, возле стола разбросанные какие-то бумажки и тоже никого. Но теперь красноармейцам сопутствовала удача, и они выловили возле хозяйственных построек какого-то старого деда.

— Немцы в селе есть? — строго спросил сержант.

— Які нiмцi? Нема тут нікого! — залепетал дедушка. И тут в центре населенного пункта раздался выстрел, и заржала лошадь.

— А там что? — схватил военный деда за шиворот.

— Сільпо, — последовал краткий ответ.

— За мной! — скомандовал командир. Затопотали кирзовые сапоги и щелкнули затворы «мосинок». Возле сельского магазина, в отличие от остального села, было людно. Здесь стояло несколько подвод и крепкие чубатые мужики, в широких украинских шароварах, таскали на своих плечах мешки с крупой из продуктового магазина. По сбитому замку, валяющемуся неподалеку, можно было судить, что торговая точка была открыта незаконным способом. Грабят, — мелькнула у Гришки единственная подходящая для этого случая мысль.

— Стоять! — гаркнул Потапов, и в ответ грянул выстрел. Все кардинально поменялось. Милые мужички моментально превратились в вооруженных бандитов. Их винтовки лежали на подводах. Грабители не ожидали увидеть в забытом богом селе группу красноармейцев. Пах! Пах! — заработали винтовки Мосина. Бойцы воспользовались фактором неожиданности и сразу же завладели инициативой. Сельские парни прыгнули на подводы и, отстреливаясь от красноармейцев, помчали прочь, забыв о своей добыче. Не всем посчастливилось унести ноги. Двое мужчин, так и остались лежать у колес повозки, которая не успела умчаться с остальными. Солдаты, соблюдая осторожность, собрались у сельского магазина. Подросток, приехавший с грабителями, склонился над мертвым и громко причитал, припадая к груди убитого

— Батько! Батько! — рыдал подросток. Чижов вошел в магазин. На полках еще оставался лежать скудный товар, который не успели погрузить на подводы лихие парни. Потапов по-хозяйски осмотрел помещения и остался доволен.

— Считайте, нам повезло! Крупа, сахар, чай. Теперь и у батальона будет обед.

На выстрелы примчалась подмога с берега реки, и повылазили из хат местные жители. Пока политрук выяснял, что здесь произошло, взводный приказал подчиненным грузить на подводу продовольствие.

— Сержант, что за самоуправство? — возмутился политрук, оставив без внимания местных жителей, которым он минуту назад читал политинформацию о состоянии дел на фронте. Солдаты последнее время с тайной иронией слушали его рассказы о скором изменении положения на фронте. Им все время рассказывали о подходящих частях РККА, а на самом деле они видели лишь отступающие вглубь страны колонны военных. Где эти свежие части и когда начнется перелом, было непонятно. Молодой лейтенантик политотдела сам верил в то, что говорил, но ежедневно повторяющиеся тезисы, не имевшие под собой реального подкрепления, доверия у рядовых не вызывали. Лозунгов они наслушались вдоволь, но реалии жизни сильно отличались от посулов политрука. Такое отношение к собственной персоне злило политического работника и чтобы завоевать у личного состава уважение, а может, чтобы заставить себя бояться, Волков взял моду, при удобном случае, хвататься за «наган». Подобрал вражескую листовку на самокрутку, значит предатель и дезертир, спросил, где наши авиация и танки, сразу паникер. Чижов за свой длинный язык уже пару раз попадал под пристальное внимание политработника, но пока Бог миловал, и дело не доходило до открытых угроз. По лицам селян можно было прочитать, что и они не очень-то доверяли словам лейтенанта. Сюда их привело любопытство, а не желание, услышать о скором наступлении Красной армии, из уст военного из политотдела. У них такая работа была, заставлять верить людей в то, чего не было на самом деле.

— Какое самоуправство? — переспросил Потапов, хотя понимал, что имел в виду политрук.

— Это же государственная собственность и мы изымать ее не имеем права, — стоял на страже закона лейтенант Волков.

— А мы, по-вашему, кто такие? Кому служим? Не этому ли государству? Должно ли государство заботиться о своих защитниках? Давайте вернем все в сельпо, и оставим это все для немецкой армии. Так будет лучше? — негодовал взводный.

— Я такого не говорил. Но, так нельзя, — мямлил Волков.

— А как можно? Бросить солдат без еды и оставить это добро местным бандитам? — не понимал сержант позиции политрука. Потапова назначили взводным совсем недавно, после смерти младшего лейтенанта Филиппова, который до этого командовал подразделением. Потапов был из числа старослужащих красноармейцев, которые составляли ядро батальона.

— Этим должны заниматься органы государственной власти.

— Товарищ сержант, с мальцом, что делать-то? — обратились солдаты к взводному, игнорируя старшего по званию.

— Отец у него, по всей видимости, из бандитов. Может допросить? Узнаем, где они скрываются, — предложил инициативный воин. Потапов посмотрел в сторону убитого горем подростка.

— Не скажет он ничего, — уверенно произнес командир взвода.