Читаем Заболоцкий. Иволга, леса отшельница полностью

Заболоцкий. Иволга, леса отшельница

— «Но не всюду ходит разумпобедителем познанья, —сказал конь, и стали разомнаплывать воспоминанья. —Вижу я погост унылыйс новгородскими крестами,там на дне сырой могилыкто-то спит, шепча устами.Кто он, жалкий, весь в коростах,полусъеденный, забытый,житель бедного погоста,грязным венчиком покрытый?Почему вода целуетего ветхие ладони?Птица нежная тоскуетперед ним, как на иконе?Вкруг него толпятся ночи,руки бледные закинув,вкруг него цветы бормочутв погребальных паутинах.Вкруг него, невидны людям,но нетленны, как дубы,возвышаются умные свидетели его жизни —Доски Судьбы.И все читают стройными глазамидомыслы странного трупа,и мир животных с небесамитут примирён прекрасно-глупо.И сотни-сотни лет пройдут,и внуки наши будут хилы,но и они покой найдутна берегах такой могилы.Так человек, отпав от века,зарытый в новгородский ил,прекрасный образ человекасреди природы заронил!»

«Вкруг него толпятся ночи…» — вдохновение толпится.

Ночь, что «Пушкину висела сверху», многажды толпилась и над тем, которого склонные к насмешке и глуму балагуры-современники небрежно нарекли «Председателем земного шара». А он — заронил среди природы прекрасный образ человека.

Имена двух самых дорогих учителей названы.

Пушкин и Хлебников.

Космос и хаос — новый хаос, который, несомненно, должен преобразоваться в новый космос.

<p>Сияющая дудка</p>

В новом поэтическом языке, создаваемом Николаем Заболоцким в его столбцах, гармония классицизма была отринута. И музыка прежней поэзии исчезла:

Но я — однообразный человек —взял в рот длинную сияющую дудку,дул, и, подчинённые дыханию,слова вылетали в мир, становясь предметами.Корова мне кашу варила,дерево сказку читало,а мёртвые домики мирапрыгали словно живые.(«Искусство». 1930)

Эта длинная сияющая дудка, если и выдыхала гармонию, то какую-то совершенно иную, нежели гармония классической русской поэзии.

В столбцах мысль и живопись заслонили собственно музыку, изрядно потеснив её на второй план в той широкой, резкой и яркой картине бытия, которую создавал поэт.

Но прошло время — и музыка в поэзии Заболоцкого взяла своё, будто бы заново омытая чистой, животворной влагой вечной гармонии.

В 1940–1950-е годы взгляды Николая Алексеевича Заболоцкого на поэзию сформировались полностью. И он перед концом жизни выразил их с удивительной простотой и образностью, силой и ясностью в двух небольших по объёму заметках. Эти заметки невозможно не привести — так много они говорят о самом поэте.

Первая, по-видимому, предназначалась к печати, однако появилась уже по его смерти:

Перейти на страницу: