Заботы пятьдесят третьего года

- Я - работник МУРа Виктор Гусляев, - представился парень, показал книжечку и повторил вопрос: - Где?

Тимка, присмиревший при виде книжечки, кивнул на дверцу. Гусляев нырнул в темноту, где пробыл значительно дольше первопроходцев. Вынырнул наконец и распорядился:

- Никому к блиндажу не подходить, - осмотрел шестерых, решил для себя: - Наш наверняка, не областной.

- Ему, вероятнее всего, без разницы теперь, чей он - ваш или областной, - Алик приходил в себя.

Услышав такое, Гусляев обрадовался чрезвычайно, вытащил записную книжку, вырвал листок, нацарапал на нем огрызком карандаша нечто и протянул листок Алику:

- Не в службу, а в дружбу. Я не могу отлучиться отсюда, а вас очень прошу сообщить из конторы по телефону обо всем, что здесь произошло.

- Не в вашу службу, а в нашу дружбу, - бормотал Алик, изучая листок бумаги, на котором значилось имя, отчество и фамилия Ромки Казаряна и номер телефона. - А почему Роману Суреновичу? Может, сразу Александру Ивановичу Смирнову?

- Его нет, он в отъезде, - автоматически ответил Гусляев и только потом удивился: - А вам откуда известно, что Смирнов - мой начальник?

- Страна знает своих героев, - усмехнулся Алик и, сложив листок, сунул его в карман.

Москву давали через Новопетровское, и поэтому слышимость была на редкость паршивая.

- Мне Романа Суреновича Казаряна! - орал в трубку Алик.

- Ни черта не слышу! - орал в трубку с другого конца провода Казарян.

- Мне Романа Суреновича Казаряна! - еще и еще раз повторял криком Алик.

- Ни черта не слышу! - еще и еще раз оповещал Казарян. Вдруг что-то щелкнуло, и до Алика донеслось, как из соседней комнаты:

- Откуда ты звонишь, Алик? - Ромка по сыщицкому навыку опознал голос приятеля.

- От верблюда, - огрызнулся Алик? - Это не я звоню, это ваш паренек Гусляев звонит.

- То ни черта не слышал, теперь ни черта не понимаю.

- Сейчас поймешь, - пообещал Алик.

Группа прибыла на место происшествия через час тридцать две минуты. Неслись под непрерывную сирену.

К блиндажу подъехать не было никакой возможности, и от шоссе группа шла пешком, неся на себе все необходимые причиндалы. Ромка важно поздоровался с Аликом за руку и распорядился:

- Собирай своих, Алик, и мотайте отсюда подальше. Нам работать надо...

Чистоплюй Казарян выбрался из блиндажа первым. Следом за ним - Андрей Дмитриевич, который спросил невинно:

- Запах не нравится, Рома?

- Фотограф отстреляется, и вы его забирайте.

- Кто он, Рома?

- Жорка Столб. Как его, Андрей Дмитриевич?

- Металлическим тяжелым предметом по затылку. Железный прут, свинцовая труба, обух топора - что-нибудь эдакое. Вскрою дома, скажу точнее.

Выскочил из блиндажа фотограф с перекошенным от отвращения личиком.

- У меня все! - И, отбежав подальше, уселся на бревно, на котором уже давно пристроились индифферентные санитары. Вышли эксперт Егоров и Витя Гусляев. Все.

- Можно забирать? - спросил у эксперта Андрей Дмитриевич. Ему Егоров кивнул, а Казаряну сообщил:

- В блиндаж затащили уже труп. А кокнули где-то поблизости.

Санитары со сложенными носилками направились в блиндаж.

- Наш? - спросил Гусляев. - Тот, кого я ждал в Дунькове?

- Тот, Витя, тот.

- Я, выходит, ждал, а он уже тут лежал.

- Сколько он тут лежал, Андрей Дмитриевич? - спросил Казарян.

- От трех до пяти суток. Дома скажу точно.

Санитары с трудом вытащили из блиндажа груженые носилки, накрыли труп простыней и, аккуратно выбирая дорогу, понесли останки Жоры Столба к шоссе. Андрей Дмитриевич махнул оставшимся ручкой и пошел вслед за ними. Они свое дело здесь сделали.

Следующим утром собрались в кабинете Смирнова.

- Где доктор и эксперт? - осведомился Смирнов.

- Не нужны они, Саня. Все и так ясно, - ответил Казарян. - По их бумажкам.

- И что тебе ясно по бумажкам?

- Столба убил Куркуль. Убил, чтобы завладеть отначенным мехом, который хранился в блиндаже, сложенный в четыре тюка. Все это легко определил эксперт Егоров. Твердо убежденный, что блиндаж этот отыскать невозможно, Куркуль шуровал в нем безбоязненно. Пальчиков его там предостаточно, полным-полно ворсинок меховых и масса следов. Убил Куркуль Жору четыре - точнее, теперь пять дней тому назад свинцовой трубой в десяти метрах от блиндажа. Видимо, подкараулил, зашел со спины и нанес смертельный удар. Потом затащил труп в блиндаж.

Мы с Виктором Гусляевым опоздали на двое суток. Когда мы вышли на любовницу Столба Веронику Борькину из Дунькова, он был уже мертв. Вот такие дела, Саня.

- Мех Куркуль забрал сразу же? - спросил Смирнов.

- Нет. По расчетам эксперта - через день.

- Еще что интересного?

Казарян вытащил из кармана пистолет и молча положил его на смирновский стол.

- Нашли в блиндаже. За дощатой обшивкой. "Виблей" Куркуль забрал, а этот не нашел. "Штейер-7,62".

Прикладистая машинка. Смирнов взял пистолет в руки, повертел. Один из шурупов эбонитовой накладки рукоятки пистолета был явно вкручен шкодливой российской рукой - латунная его головка резко отличалась от черных, в цвет, австрийских своих соседей.

- Где Куркуль, Сережа? - мягко спросил Смирнов у Ларионова.

- Ищу, - ответил тот настороженно.

- Ты ищешь, а он убивает.