Забракованные

Кашляя и держась за горло, Амелия сползла с дивана, оставшись на ковре на коленях, опираясь о мягкое сиденье плечом. Ее била крупная дрожь.

В комнате вдруг повисла страшная, гнетущая тишина. Должно быть, старший лорд Бриверивз был шокирован словами сына.

Однако, когда Мэл нашла в себе силы поднять голову, то она встретилась с полным ярости взглядом, направленным не на Эйдана, а на нее.

— Тупая курица, — бросил тот, шагнув ближе.

Амелия втянула голову в плечи, ожидая удара, но Корелл Бриверивз остановился, не дойдя до нее нескольких шагов. Обратился к сыну:

— Я думаю, мне не нужно объяснять тебе, что это не должно повториться. Ты муж, и твоя задача — вбить в голову жены хотя бы немного мозгов.

Вбить…

— Не беспокойся, я ее проучу, — серьезно пообещал Эйдан и, больно сдавив пальцами ее предплечье, вздернул Амелию на ноги. — Пошла, я сказал! — Толкнул к лестнице. — И помни, что ждет твоего папашу, если хоть пикнешь!

Настоящее время

Монтегрейн-Парк

Во сне Эйдан снова привязывал ее к кровати. Она билась в его руках, превратившихся в когтистые лапы, а он смеялся, снова и снова до крови полосуя ими ее тело.

Проснулась Амелия сразу по двум причинам: от своего истошного крика и от настойчивого стука в выходящую в коридор дверь. Вскочила, рывком сев на кровати, словно ее ошпарили, и судорожно дыша. Ночная сорочка пропиталась холодным потом и неприятно холодила кожу, волосы липли к вискам.

Мэл бросила взгляд на окно. Сквозь светлые шторы пробивались лучи восходящего солнца — только рассвет. Однако, несмотря на ранее утро, настойчивый стук в дверь повторился.

Какой стыд, должно быть, она перебудила весь дом. Амелия шумно выдохнула, проведя ладонью по влажному лицу. Кожа была холодной и липкой.

Повернула руки ладонями вверх — шрамы на запястьях покраснели и вздулись. Видимо, она растерла их во сне, пытаясь снять несуществующие путы. Как долго Эйдан будет продолжать мучить ее даже после своей смерти?..

И снова стук.

«Да уходите же!»

Однако выкрикнула Мэл это только в мыслях. Это не ее дом, и хозяйка она здесь лишь номинально.

Что только доказывалось донесшимся через двери голосом истинного хозяина поместья:

— Если вы сейчас же не откроете, я выломаю дверь!

После пережитого кошмара сердце все еще бешено колотилось в груди. А фраза Монтегрейна вызвала не вполне адекватную реакцию — Амелия рассмеялась. Сдавленно, давясь собственным смехом. Выломает он, как же, с его-то ногой…

— Амелия!

Кое-как взяв в себя в руки, Мэл поднялась с постели, всунула ступни в пушистые домашние тапочки, которые использовала, только чтобы дойти из ванной до постели, и накинула на плечи халат, туго завязала длинный пояс на талии.

Проходя мимо, бросила взгляд в зеркало, ужаснулась и подхватила оставленное с вечера на спинке стула полотенце — завернула влажные волосы. Пусть думают, что она принимала ванну, поэтому так долго не открывала. Это лучше, чем продемонстрировать слипшиеся от холодного пота грязные волосы.

— Амелия!

Стук повторился вновь, когда она была уже во второй, примыкающей к спальне, комнате. Стукнула задвижкой и распахнула дверь.

За порогом оказались сразу трое: новоиспеченный супруг, его друг-управляющий по совместительству бывший лжедворецкий и белая как мел Дафна, прячущаяся за их спинами и нервно заламывающая руки.

Хорошо хоть кавалерию не вызвали. Мэл еле сдержала очередной нервный смешок.

Дрейден был одет по-домашнему, а всклокоченные и явно нечесаные с утра волосы и не заправленная в брюки рубашка с расстегнутой нижней пуговицей ясно давали понять, что ее крики вытащили его прямо из постели, и он одевался в спешке.

Зато Монтегрейн успел не только полностью одеться и привести себя в порядок, но и накинуть на плечи плащ. Видимо, поднятый ею шум застал его на полдороги к лестнице.

Амелия стояла на пороге, одной рукой придерживая дверь, второй — ворот халата у самого горла, и медленно переводила взгляд с одного на другого. На мгновение задержалась им на Дафне, все ещё глядящей на свою госпожу с испугом и волнением, и уже прямо посмотрела в глаза супругу.

— Прошу прощения, что вызвала беспокойство, — сказала так ровно, как только могла. — Я поскользнулась в ванной и вскрикнула. Не думала, что вышло так громко.

Дрейден за плечом супруга красноречиво хмыкнул.

— Крист, — не оборачиваясь к нему, произнес Монтегрейн.

И тот, словно его не вежливо попросили уйти, а резко пнули под зад, сорвался с места, не забыв отвесить Амелии полупоклон (опять за свое?), ухватил Дафну под локоток и потащил за собой к лестнице на первый этаж.

Амелия проводила их взглядом, закусив нижнюю губу и гадая, как следует себя вести дальше. Зачем-то же муж остался.

— Войдете? — спросила равнодушно, чуть шире распахивая дверь.

Поздно изображать из себя важную леди, после того как перебудила своими воплями весь дом. Кроме того, супруг был прав: у него имелось полное право выломать дверь и даже вообще велеть снять ее с петель навсегда, если ему заблагорассудится.

Однако Монтегрейн не спешил воспользоваться ни приглашением, ни своей властью, покачал головой.

— У меня дела.