Забрать ее душу (ЛП)

Только когда я испугалась, что у меня подкосятся ноги, я замедлила шаг и осмелилась оглянуться. Деревья были густыми, а тени еще гуще, мир расплывался из-за проливного дождя. Я должна была продолжать идти. Мне повезло, что я не сбилась с тропы во время своего безумного спринта. Я проверила свой телефон, надеясь, что смогу написать кому-нибудь, кому угодно, но сети по-прежнему не было — почему я не сделала этого с самого начала? Почему я должна была быть такой чертовски упрямой, что даже никому не сказала, куда иду?

Я никому не говорила, так откуда, черт возьми, Леон узнал?

По крайней мере, я засняла его на камеру, по крайней мере, у меня были доказательства — не только его розыгрыша, но и его угроз. Я все еще не была уверена, угрожал ли он причинить мне боль, или… или сделать что-то еще. Что-то, от чего мой мозг затуманился, а бедра сжались от желания. В тот момент, когда он прижал меня к кафедре и понизил голос до этого опасного тона, я поняла, что мне конец. Ментально и морально, если не физически.

Щелчок.

Я резко обернулась. Эта ветка хрустнула не у меня под ногами, звук послышался откуда-то позади меня. Я подняла свои забрызганные дождем очки, напрягая слух, чтобы уловить звук шагов, ожидая увидеть Леона, стоящего под деревьями.

Но лес был пуст. Совершенно пустой.

Подул порыв ветра, и когда это произошло, в нос мне ударил странный запах. Тошнотворно кислый и слегка сладковатый — вонь тухлого мяса.

Запах мертвечины.

Мурашки пробежали у меня по спине. Я уже чувствовала этот запах раньше. Это был тот же тошнотворный запах, который я почувствовала, когда увидела ту странную статую. Непрошеное воспоминание о его жуткой костяной морде и длинном черном языке заполнило мой разум.

Я прогнала его прочь, прежде чем по-настоящему перепугалась. Это не то, о чем стоит думать, бродя одной по лесу.

Но что это был за запах?

Я продолжал идти, напрягая слух в поисках каких-либо звуков слежки. Это был просто лес, тот самый лес, по которому я прошла раньше без проблем. Существа в лесу постоянно умирали…

Вот только я не учуяла этого по пути сюда. Логично это или нет, но мой мозг бил тревогу. Двигайся, двигайся, двигайся. Не останавливайся. Мне захотелось побежать, и я почувствовала напряжение в спине и ногах, адреналин требовал, чтобы я побежала. Но часть моего мозга говорила мне обратное.

Когда я была маленькой, чересчур взвинченная собака напугала меня в парке, и когда я побежала, ее большое тело врезалось в меня сзади, отбросил меня на траву. Пока я плакала, моя мама мягко сказала мне:

— Собаки любят гоняться. Не беги. Не давай им повода для погони.

Не давай им повода для погони. Я не знала, почему вспомнила об этом сейчас. Я даже не знала, принесет ли мне этот совет какую-нибудь пользу. Но я заставила себя идти быстро, но так спокойно, как только могла. Я шла, пока, наконец, со вздохом облегчения не увидела впереди ворота и свою «Субару», припаркованную за ними.

Сидя на водительском сиденье, заперев двери, вцепившись в руль, я включила фары и уставилась на деревья. Я, должно быть, просидела так минут пять, просто уставившись… ожидая… наблюдая. Дождь хлестал по машине, обогреватель и подогрев сидений наконец-то начали прогонять озноб по моему телу. Я была насквозь мокрая, усталая, потрясенная; мне хотелось домой.

Я хотела пойти домой и посмотреть, что, черт возьми, мне только что удалось заснять на видео.

Вернувшись домой, первое, что я сделала, это включила горячий душ и растаяла под обжигающей водой. Тепло прогнало холод, сняв напряжение с моих мышц и смыв засохшую кровь с моей руки. Я позволила ему стекать по моей спине, закрыв глаза, вокруг меня поднимается пар.

Обычно необъяснимое было именно тем, где я процветала. Я хотела увидеть то, чему у меня не было логического объяснения. Но сейчас все было по-другому. Это был не просто бестелесный голос или смутное видение. Это был живой, дышащий человек из плоти и костей — мужчина, чье присутствие, казалось, проникало глубоко в мою внутреннюю тьму и вытягивало наружу все тайные постыдные вожделения.

Почему он был там? Как?

Его глаза прожигали мне душу — то, как он смотрел на меня, когда его пальцы скользили по моим губам. Злобный хриплый тон его голоса все еще отдавался эхом в моих ушах. Он угрожал выследить меня, угрожал заставить меня кричать. И все же я знала, что если он поймает меня — когда он поймает меня — то не для того, чтобы причинить мне боль.

Нет, он сделает что-то гораздо худшее.

Он заставит меня сдаться.

Все эти похотливые мысли, которые он пробудил во мне? Он знал, что они были там. Он каким-то образом мог их видеть, как будто мой череп был сделан из стекла. Я не сомневалась, что он будет использовать каждое мое желание до тех пор, пока от меня не останется ничего, кроме грубой плотской похоти.

Ему даже не нужно было бы забирать у меня контроль, я бы просто передала его. Передала ему гримуар. Отдала бы ему все, что он, черт возьми, еще захочет. Это было противоестественно. Это было ненормально.