Забрать ее душу (ЛП)

Дрожащими пальцами мне удалось найти кнопку, запирающую двери, и нажать на нее. Звук заставил их дернуться, но в остальном они были совершенно неподвижны. Они не шевелились. Их грудные клетки не двигались при дыхании. Они могли бы быть каменными, если бы не эти глаза, смотрящие мне в душу.

Я не могла проехать вперед, не врезавшись в них. Они были разбросаны поперек дороги, так что я не могла проехать. Я все надеялась увидеть фары позади себя или впереди, но дорога была пуста, кроме нас. Мой логический мозг требовал, чтобы я считала их просто ранними гуляками на Хэллоуин, наряженными в действительно хорошие костюмы. Ненастоящие. Они просто не могли быть настоящими.

Затем тот, кто был ближе всего к машине, пошевелился.

Он приближался медленно, каждое движение сопровождалось хрустом его сочленений, который я могла слышать даже с закрытыми окнами. Костяшки моих пальцев, сжимавших руль, побелели. Если я не буду двигаться, может быть, я не спровоцирую его. Если я не буду двигаться, возможно, эти молочно-белые глаза не увидят меня.

Он стоял прямо за моей водительской дверью. Я смотрела прямо перед собой, глаза щипало, всхлипы вырывались с каждым вздохом.

Что, черт возьми, я должна была делать?

Существо подалось вперед и приложило свою костлявую бледную руку к моему окну. Влага сочилась вокруг его тонких пальцев, как будто он был пропитан водой, стекая по оконному стеклу.

Затем, из-за оленьего черепа, оно произнесло резким шепотом, который просвистел прямо сквозь стекло:

— Он ждет тебя, Рэйлинн. Он ждет в глубоком темном месте.

Я нажала на газ. Мне было все равно, раздавлю ли я их костлявые тела под своими шинами, но когда моя машина помчалась к ним, они отскочили в сторону, их скорость была совсем не похожа на медленную, ковыляющую походку, которую я наблюдала в первый раз. Я сворачивала, руль раскачивался, пока мои шины боролись с моей скоростью и мокрой дорогой. Машина затормозила, когда я выехала на грунтовую подъездную дорожку, ведущую к коттеджу, толкая меня, когда я мчалась по ухабам и выбоинам.

Я ни слова не сказала Инайе об этом, когда вернулась. Я объяснила свои дрожащие руки постоянными жалобами на то, как было холодно. Я утверждала, что просто отмечала выходные, когда налила себе еще один бокал вина перед полуднем. Мне хотелось плакать. Я хотела спрятаться.

Но я должна была понять, как бороться.

Я не собиралась умирать как жертва. Я не собиралась исчезать, забытая в этих богом забытых лесах.

30 Леон

Я не мог оставить ее. Я уже смирился с этим.

Днем я искал гримуар и ведьму, которая его украла. Но я вернулся ночью, наблюдая в темноте за хижиной Рэй, чтобы убедиться, что звери не подошли слишком близко. Они были голодны. Такие чертовски голодные, что они выползали из земли, как личинки, когда стало холодно и сыро. Радио начало трещать сообщениями о пропавших туристах, и я знал, что звери кормятся, но это не займет их надолго.

Дела становились все хуже.

Голлумы пробудились. Весь лес пропах их гнилью. Грибы распространялись как сумасшедшие. Если бы слуги Бога-люди не давали Ему того, чего Он хотел, тогда Он послал бы вместо себя Голлумов: бледно-белых существ, которые молча бродили по лесу, их интеллект намного превосходил интеллект Эльдов.

Мне оставалось только надеяться, что они ее не найдут.

Я припарковал свой грузовик у дороги и отступил в темноту деревьев. Я наблюдал, как ее тень скользит мимо освещенных окон, я слушал, как она напевает, готовя ужин, и как ее ноги в носках шаркают по деревянному полу, когда она танцует.

Я знал, что лучше не влюбляться в человека. Люди должны были быть игрушками, а не сокровищами. Но это причиняло боль. Черт, было больно.

Даже монстры не смогли убедить ее принять вечность. Возможно, я был просто слишком бесчеловечен, чтобы понять ужас вечности, страх, который охватывал человека, когда приходилось принимать решения о загробной жизни.

Демоны иногда клялись друг другу в верности одним лишь взглядом, и все же она не могла просто…

Она не могла. Не было смысла зацикливаться на этом. Она не могла, и с моей стороны было бы разумно держаться от нее подальше.

Но я не мог.

Просто чертовски фантастическое затруднительное положение со всех сторон.

Черепа, которые я расставил, чтобы напугать Эльдов, сгнили, поэтому я оставил единственную известную мне вещь, которая могла отпугнуть их: одну из мерзких маленьких безделушек, которые так любили либири. Палочки, кости, бечевка — и рыбий глаз, символизирующий око Глубинного, обычно отпугивал Эльдов.

Это также напугало Рэйлинн, но, по крайней мере, заставило ее покинуть дом на несколько дней. Поскольку она спряталась в городской квартире, найти ее будет сложнее. Она в безопасности, по крайней мере, на некоторое время. Что означало, что я мог всерьез похотиться за ведьмой.