Заброшенный Город (СИ)

После этого никто не проронил ни слова, и несколько часов, до тех самых пор, пока над горизонтом не появилась розовая, рассветная полоска, молчали.

Когда начало светать, Самдей оглядев посеревшие от усталости и тревоги лица, сказал:

— Давайте поспим, ребята. Потом и поговорим.

— Впервые! — истерично хохотнула Риа и остальные непонимающе на нее посмотрели.

— Впервые Самдей не орет «всем спать! Быстро!»

— Ладно… ты главное успокойся, — проговорил Лионеел и погладил ее по спине.

— Давай ты сейчас расскажешь нам все, — попросил Космин. — Не до сна нам. Куда мы бежим? От кого?

— Эх! — присев прямо на землю сказал Самдей. — Бежим мы от стражей герцога, от его магов. А куда… За Сэмом.

— Чтоб помочь? Тебя Киприан попросил, да? — спросил Космин.

Помотав головой Самдей ответил:

— Нет. Не просил он, да я его и не видел. Как узнал, что маг у Киприана секреты выпытывает, так и понял, что скоро все, что мы с ним скрывали, выплывет наружу. И тогда я решил, что коли так случилось, то выход у меня только одни — сделать то, о чем мы с Киприаном двадцать лет назад договорились. Если откроется наша тайна.

— Да что сделать то?!

— Найти Сэма и… и убить его.

Никто не проронил ни слова. Все молчали, ошеломленно глядя на Самдея.

— Расскажу вам, что двадцать лет назад случилось… Чтоб понятно было. С чего начать то… — на миг замолчал Самдей. — Ну ладно. В те времена Пустошь еще не была Пустошью и чудища тут не бегали. Нормальные звери жили — медведи, волки, белки. Эх, как вспомню то райское время… — махнув рукой он продолжил:

— Так вот, было мне тогда восемнадцать, как Сэму сейчас. И с отцом мы тут охотились, промышляли зверье. Дом у нас в Галаше стоял, но мы там редко показывались — матушка почти как одна жила. Отец мечтал дом в Фешети купить, и чтоб деньгу накопить, все мы с ним и охотились. Случалось так, что в Галаше по месяцу не бывали. Тогда труднее деньги давались — со всего нужно было налог заплатить. Мураки господами были и мы платили им за все — за землю, за воду, за то что торгуем и за все, что вырастили. Так что не один год мой отец копил денежки.

— И вот, как-то раз вернулись мы в Галаш, и узнали, что матушка моя мертва уже недели две как. Оступилась она в доме, упала неловко и умерла. Соседка лишь на другой день нашла ее. Как отец про это узнал, так на охоту больше не ходил. Запил по черному. Сидел в Галаше и пил пока деньги были. И сколько я его не просил, сколько не умолял, все без толку. Так и не бросил… — Самдей махнул рукой. — После он пропал куда-то. Взял котомку и ушел. А я один остался. Тогда у меня депрессия началась…

— Что это еще такое? — переспросил Лионелл и Самдей пояснил:

— Это когда у тебя горя много накопилось, а выхода ему нет, то оно вроде как на тебя сверху ложится. И носишь его на себе. Вроде как тяжесть на тебе лежит. Спрессовало тебя, значит, как в кузне. Это я в столице слыхал такое слово.

— Ясно…

— Запрессовало меня тогда так, что я ушел в долину и жил тут один. В Галаш совсем ходить перестал. А чего мне там? Никого нет, я один как перст. Ходил я тогда по всей долине. Ох, хорошо здесь было. Спокойно. До города мураков я даже добирался. В сам город не ходил, но издалека видел и дивился. Всякие поселочки, что вокруг города стояли, тоже видел. Сейчас то они заброшенные стоят, а тогда там мураки жили, все чистенько было. Трава зеленая, стены из стекла. Много чего там было интересного — и тележки, что сами по себе ездят и всякие другие чудеса. Близко я подходил, разглядывал неведомую жизнь…

— Я и не знал, что война у мураков началась, — продолжил Самдей. — Слышал только, что в городе у них что-то взрывается. Я неподалеку от него был. Спал в лесу и тут как грохнет! Я проснулся и чуть не ослеп: небо как днем, светлое. Тут же все погасло, а оттуда грохот всю ночь доносился — будто взрывы помельче, но много!

Так продолжалось неделю наверное. Потом стихло. Я и решил пойти, поглядеть. Молодой был, глупый. Ну и пошел. Только пошел, как снова — грохот. И рев, да так близко! Мне страшно стало, развернулся я было обратно, да слышу, будто женщина кричит. Кричит не своим голосом, будто отбивается от кого. А еще взрывы опять и рев, как медвежий, но не медведь. И будто много зверей ревет разом… Я подумал немного и встал на месте, не знаю куда мне — то ли туда, то ли бежать. И идти надо и страшно. И вдруг вижу — бежит женщина. Вся в крови и беременная. Я к ней. А она кричит:

— Не спасемся! Вот-вот догонят.

Я ее подхватил за спину и побежали мы быстрее. Я все спрашивал — кто она, от кого бежит и что в городе творится, но у нее сил не было отвечать.

— И тут за спиной у нас заскрежетало. Я обернулся и чуть на землю не сел, когда такое увидел…

— Что там было то? — спросил Иэнеку, видя, что Самдей долго молчит. — Чудовище?

— Нет, — помотав головой проговорил Самдей. — Не чудовище. Хуже. Чудовище, оно хоть живое. А это…

— Мертвое? — догадалась Риа.