Заброшенный рай (СИ)

Я открыл глаза. Вернее открывал я их очень медленно, и очень болезненно. Сперва я думал, что они разорвутся от боли, когда увидел яркий свет лампы на потолке. Мне стало страшно… В тот момент, как я понял, что не могу нормально пошевелится, я испугался настолько, что начал буквально задыхаться.

Кто здесь был… Я видел лишь силуэты и не мог разобрать, что происходит и где я… Но потом чья-о рука коснулась моего лица и мои лёгкие наконец смогли сделать глубокий вдох, при этом горя огнём в груди.

Прошло немало часов, а может дней, пока я то спал, то просыпался. Со временем я начал чувствовать пальцы, потом начало возвращаться и зрение. Размытые тени вокруг стали более чёткими, и наконец я смог различить кто стоит передо мной.

Это был Суг Дже… Я повернул голову и хотел поздороваться с ним, но горло… Что-то внутри не давало этого сделать.

Друг лишь смотрел и кивал, схватив меня за руку и крепко сжав. Я выдохнул с облечением и улыбнулся… Его ладонь была тёплой и я хорошо чувствовал с какой силой он её сжал.

— Привет, брат!

Я опять улыбнулся и покачал головой, осмотревшись. Он понял, что я хочу и ответил:

— Тебя ранили… Джин, я говорил с доктором и он объяснил мне, как именно я должен… Чёрт!

Он опустил голову, а я нахмурил брови. То, что я был слишком серьезно ранен мне стало понятно, ещё когда я в бреду пытался различить предметы вокруг.

— В общем, я прошу тебя сейчас успокоиться и воспринять всё без излишних волнений. Всё уже позади, но ты должен знать…

Меня взбесило то, что он ведёт себя со мной, как с маленьким ребёнком, поэтому я попытался со всей возможной силой сжать его руку. Дже вздрогнул и счастливо улыбнулся. Видимо этот идиот думал, что я так просто сдамся!

— Ты пробыл в коме три года… И очнулся двадцать девятого сентября две тысячи восемнадцатого года…

Я затаил дыхание… Три года… Это… Слишком много! Вот почему я так долго приходил в себя!

Я кивнул, чтобы он продолжил, но Дже молчал, пока я пытался вспомнить где именно мог так пострадать! Ведь последнее, что я помнил это то, как получил приказ переправить братьев Шанар в Корею… А дальше всё! Темнота такая, словно кто-то выключил яркий свет в комнате и ты пытаешься различить хоть что-то в предметах, что только что были видны хорошо и ясно.

— Ю На сказала, что у тебя амнезия Джин…

Ю На? Как она?

Я опять нахмурился, а Дже продолжил:

— Из-за ранения ты не можешь вспомнить последние четыре месяца перед травмой. И…

— Ты должен сам всё вспомнить…

Я медленно повернул голову и посмотрел ей в глаза. Ю На стояла с заплаканными глазами в проёме палаты, и пыталась унять дрожь, пока буквально не обхватила меня и не заключила в объятия.

Шок — это слово, наверное, не описало бы всего спектра чувств, что испытал в этот момент. Это не могло быть правдой, ведь она отказалась от меня!

Но Ю На отстранилась и схватила меня за руку сев с другой стороны койки.

— Мы скоро поедем домой, Джин! Тебе только нужно делать то скажут врачи, а я помогу тебе! Я теперь никуда от тебя не уйду!

Я ошарашенными глазами посмотрел на Дже, но он почему-то лишь опустил голову, ничего мне не объяснив.

Что она здесь делала? Она же замужем?! Что черт возьми происходит?!

Но вопросы в голове вскоре отошли на второй план…

Я начал слышать свой голос, и спустя три дня, сам смог задать ей этот вопрос:

— Что ты делаешь?

Она вздрогнула, когда пыталась разминать мои ступни.

— Наконец-то голос вернулся! Я уже извелась вся!

— Я задал тебе вопрос… Ю… На!

Голос? Это пока было очень громко сказано, ведь я слышал лишь хриплый шёпот.

— Ухаживаю за своим пациентом, а что?

— Не ври мне! Ты знаешь, что я этого не люблю!

Она подняла голову, и прошлась взглядом по моему лицу.

— Я плохо выбрила тебя, но это ничего… Скоро ты сам сможешь это делать…

— Ю На!!! — я повысил голос и она наконец поняла, что мне необходимы ответы.

Она встала и пересела ко мне, пока я смотрел на нее в упор. Медленно… очень медленно она нагнулась и нерешительно прикоснулась к моим губам. Я ощутил дрожь, а потом непонятную тревогу…

— Я вернулась к тебе, Джин… Я три года ждала пока ты откроешь глаза и дождалась…

Что-то во мне сломалось и я поддался на эти слова, как мальчишка на сладкие речи. Ведь я помнил эту женщину, и именно она сейчас выхаживала меня, буквально ночуя в этой палате.

Прошёл месяц, и я начал всё лучше чувствовать ноги, хотя они порой нестерпимо болели. Но я упорно пытался встать! Это стало моей идеей фикс — подняться на ноги и не обременять никого, чувствуя себя калекой.

— Господин Ван!

Я сидел в инвалидном кресле и смотрел на рентген своего тела… В буквальном смысле мне просветили каждую кость, сделав МРТ и еще кучу анализов.