Заброшенный сад Персефоны (СИ)

Горыныч, не отрывая взгляда от экрана, на ощупь достал банку и пустил ее по столу, каким-то чудом верно задав направление. Инспектор поймал запотевшую жестянку, дернул кольцо и послушал шипение, почему-то ощутив дежа вю. Неторопливо потягивая ледяной напиток, Виктор то и дело бросал любопытные взгляды на экран шефа. На столешнице Горыныча возникали и исчезали формулы, выводы, доклады… Четкими движениями пальцев шеф сортировал информацию. Что-то вычеркивал, что-то выделял… Виктору показалось, что формулы относились как раз к временным параметрам и зависимостям изменений энергетических всплесков. Вполне может быть. Любопытно только, чего ради Горыныча занесло в эту область? Пытается понять, что произошло в Институте?

Наконец Горыныч закончил. Он откинулся в кресле, вытер платком потную лысину, выключил стол и в упор посмотрел на Виктора.

— Что ж, сейчас приступим к твоим подвигам, — шеф достал из холодильника банку. — Но сперва вопрос к тебе как к темпорологу: стоит ли продолжать экспериментировать со временем?

Виктор поперхнулся напитком и отставил банку в сторону. Вопрос застал его врасплох. После такой катастрофы очень трудно дать положительный ответ, но ведь исследования тоже важны. Даже крохи знаний о времени позволили создать резаки, стабилизаторы и антигравы. Польза большая, но и цена немаленькая.

— Я не знаю, — честно признался Виктор, после долгой паузы. — Вопрос трудный.

— Ты не торопись. Пиво еще есть.

— Все равно ничего не скажу.

— Тебе повезло, что не сидишь этом чертовом кресле. Мне этот вопрос задают чуть не каждый час. Достало аж вот так, веришь? — шеф приставил ладонь к горлу.

Виктор кивнул.

— И самое обидное, — продолжил Горыныч, — что никто мое мнение и не учитывает. Темпорологи грозятся устроить Эксперимент, как только их выпустят из больницы. Гаррис Айка загрузил, но и этот электронный предатель дал добро. Кстати, чего ты на него взъелся?

— На Айка? — изумленно спросил Виктор.

— На Дона же! Он говорит, что ты на лавке сидел и разговаривать с ним не захотел.

— Не со зла, честное слово! Устал, промок…

— Хорошо, коли так. Знаешь, меня больше беспокоит, что придется мне ребят туда ставить. Вдруг кого спасать придется. Мощности огромные. Старый, говорят, провалился, потому что не хватило немного…

— Старый удался, шеф… — тихонько сказал Виктор, рассматривая запотевший бок банки. — Правда, мне кажется, что полученный результат несколько отличается от ожидаемого.

— С чего ты взял? — удивился Горыныч.

Виктор сунул руку в карман, достал кубик и положил его на стол отпечатком пальца вверх.

— Вот. Получите и распишитесь. Уж не знаю, где побывал куб, но я его нашел вот с этим. Насколько я помню, все грани были чистыми, а теперь отпечаток.

Виктор толкнул кубик к шефу, полированный металл легко заскользил по столу и уткнулся в подставленную ладонь.

Горыныч покрутил кубик в руке.

— А отпечаток чей? — поинтересовался он, разглядывая папиллярный узор.

— Не знаю, — пожал плечами Виктор. — Но вряд ли кто-то из людей Земли способен оставить такой на иридии.

— Это да, — согласился заметно повеселевший Горыныч. — Отдадим экспертам.

Он провел гранью по столешнице и тут же отослал снимок. Ответ пришел практически мгновенно, но шеф не спешил говорить.

— Это отпечаток безымянного пальца правой руки, — медленно выговаривая слова, наконец произнес Горыныч и добавил: — Твоего пальца. Значит, ты был там.

— Где? В Институте? — не понял Виктор, но шеф его не слушал.

— Наверное, я тебя туда послал потому, что тут стало совсем паршиво, — не обращая внимания на вопрос и не поднимая глаз, продолжал Горыныч.

На секунду Виктору показалось, что координатор знает нечто, чего ему, инспектору, тоже положено помнить, но тут же отмел эту версию. Просто шеф лихо умел делать выводы.

— Вик, не пугайся, это гипотеза. Ведь если бы требовалось что-то сделать для спасения Земли, то я бы отправился сам. Или мог отправить тебя. И вот ты здесь, а на иридии отпечаток твоего пальца. В наших, земных, условиях человек не в состоянии проделать такой трюк без помощи некоторого оборудования. Остается предположить, что ты оказался там, где такая возможность существовала. А когда глобальный катаклизм закончился, все вернулось в прежнее русло. Ни ты, ни я, ни кто-то еще не могут вспомнить ни единого события из тех, что и происходили, и не происходили одновременно. Остался только один свидетель: куб. И подозреваю, что он нам предоставлен специально. Это предупреждение.

Виктор с недоверием посмотрел на шефа.

— Но ведь я помню, как…

— Ты помнишь то, что должен помнить. Мало того, катастрофа, несомненно, произошла. Возможно, она проекция того, что было где-то еще. Во всяком случае, легче воспринимать все так. Одно могу сказать совершенно точно: ты — молодчина. Раз куб у тебя, ты справился и сумел вернуться. Если бы так было всегда…

— И что теперь делать?

— Тебе? Отчет, конечно. Постарайся доказать, что экспериментировать со временем опасно. Полагаю, что и кубика будет достаточно, но все же… В общем, действуй.