Заброшка №3. Первая часть

Подойдя к Тимофею, высокий блондин спросил:

– Ты из зоопарка?

Тимофей удивился вопросу и сначала молчал, не зная, как ответить, в то время как ребята в униформе рассматривали его и удивленно переглядывались.

– Какого такого… зоопарка? Я что, обезьянка? – попытался шутить Тимофей, но его улыбка растворилась в серьезных взглядах ребят.

– Почему ты не в школе? – продолжал блондин.

– Так, это самое, сегодня же, типа, воскресенье, каникулы скоро… тем более, – Тимофей с трудом подбирал слова.

– Каникулы? – удивился долговязый.

– Да, именно, каникулы! – произнёс Тёмка утвердительно. Он хотел еще добавить слово «идиот» и повертеть пальцем у виска, но вовремя передумал – ребята были крепче его, такие и поколотить могли. Дубинки в руках фриков тоже были настоящими, как у полицейских. Тимофей даже разглядел красную кнопку на дубинке парня справа, пониже и плотнее. У него было круглое и немного растерянное лицо. Слева от блондина стоял слащавый тип, у которого из-под кепки не по-мальчишечьи выглядывала шевелюра.

– Какие каникулы? – переспросил долговязый. – Ты, кстати, в какой школе и в каком классе учишься, курсант?

– В восемьдесят четвертой, вот там, – Тёмка показал рукой в направлении родной школы на противоположной стороне парка. – Пятый, то есть, уже шестой «Г» класс.

– Почему не на занятиях? – продолжал допрос высокий фрик.

– Так воскресенье же… Я вообще к папе с братом иду, на картодром.

Типы в униформе переглянулись.

– У тебя даже папа есть, – тихо произнёс круглолицый и его лицо погрустнело.

– Да! А ещё мама Света, брат Тимофей и сестра Есения.

– Давайте сделаем тест, – предложил высокий блондин и достал из кармана плоский металлический прибор, похожий на дозиметр11. Он подошёл к Тимофею вплотную и провёл им вдоль его тела. На аппарате зажглась зеленая кнопка.

– Вроде нормальный, – резюмировал слащавый девчачьим голосом.

– Лампочка правильная горит, – кивнул полный фрик.

– Пойдем, покажешь папу и брата, – предложил Тимофею долговязый, но в его голосе появились подозрительные нотки.

– Окей, как хотите, – изобразил спокойное равнодушие Тимофей, продолжая спуск по дорожке.

Через квадратную тротуарную плитку, которая еще полчаса назад выглядела аккуратно уложенной, пробивалась высокая трава. В парке определенно что-то поменялось, но ум Тимофея пока не принимал изменений. Но в нем уже формировались вопросы: откуда взялась воздушная труба с дорогой, которая включается скейтом без колеса, ребята в униформе с глупыми вопросами, отчего стало пасмурно и холодно, как в позднем сентябре, а не в конце мая? Скорей бы доехать к брату и папе, они наверняка объяснят, что происходит!

Дойдя до конца спуска, он увидел большую площадку, тоже с высокой травой, пробивающейся сквозь плитку, – здесь не было ни картодрома, ни берёз, которые упомянул папа. Вместо берез из-под земли торчали три пня. Тимофей стал вертеть головой по сторонам, чтобы увидеть прохожих, которых обычно в парке всегда много и расспросить их, но не увидел никого, кроме странных попутчиков позади.

– Ребята, вы знаете, где картодром? Папа сказал, что он здесь должен быть…, – промямлил Тимофей.

– Какой ещё картодром? – спросил долговязый. – Здесь полигон везде!

– Полигон… Что за полигон?

– Обычный боевой полигон! – ответил слащавый тип, а потом снял кепку, из-под которой выпала длинная каштановая коса.

– Где же мои папа и брат? – расстроился Тёмка.

– Отойдем, Дронски! А ты, Мелисса, его посторожи, – велел высокий.

Круглолицый, названный Дронским, кивнул и парни отошли в сторонку. С Тимофеем осталась только девочка с иностранным именем.

– Вы что, в войнушку играете? – спросил её Тимофей и попытался улыбнуться.

– Вроде того, – усмехнулась она.

– Если бы он был зоопаркером, – рассуждал Ли, – то так себя бы не вёл, те ведь прячутся и носа не высовывают днём. Иван, он не лазутчик, скорей всего новенький, приехал из региона. Просто одет странно, так раньше все одевались, еще до Легитимации. В регионах сам знаешь, какую одежду носят.

– Почему же тогда он говорит о каком-то картодроме? Ты хоть знаешь, Ли, что это такое?

– Картодром? Не знаю, честно говоря, – задумался Дронский. – Что нам с парнем этим делать?

– Как что? Все должны в это время в школе быть, вот туда и доставим, в наш класс.

– Принято, командир! – ответил Дронский и вытащил из кармана похожий на рацию предмет. – Группа 005, приём! В аппарате послышалось громкое шипение, затем зазвенел бодрый мальчишечий голос:

– Прием первый, приём!

– Мы обнаружили мальчика, ведём в школу.

– Понял, первый, занимаем вашу зону! – ответил «ноль пятый».

– Конечно, мы можем прочесать парк, но пойми, Тимофей, если бы твои папа с братом здесь оказались, мы бы первыми об этом узнали, – объяснял Иван расстроенному Тимофею сложившуюся ситуацию.

– В крайнем случае узнали бы от других патрулей. Поэтому искать в парке сейчас бесполезно, – добавил Ли.

– Я домой хочу, к маме! – на глазах Тимофея появились слезы.

Девочка попыталась погладить его по голове, но он увернулся, закрыл лицо рукой и сел на траву. Мелисса подошла к Ивану.