Забудь меня

— Может, одна из обманутых тобой девушек? — делаю я предположение. Вова кривится.

— А машина при чем?

— Месть — она такая, — улыбаюсь я.

— Я, кстати, уже сказал своему другу, что ты согласна. Он предлагает сегодня подъехать в клуб. Уже в эту субботу первые бои. Матвей хочет убедиться, что в твоем будущем кабинете есть все необходимое.

— Весьма предусмотрительно. Думаю, это хорошая идея.

— Бабушка тебя не потеряет? — осторожно спрашивает Вова.

— Нет. Я предупредила, что могу задержаться. А вообще, у нее там намечался поход в новую кофейню с подругой.

— С подругой? Лизка, а у твоей бабушки, случайно, кавалер не завелся? Что-то она подозрительно часто стала ходить по кофейням да булочным.

Я смеюсь на весь микроавтобус.

— Какой кавалер, Горин? — выдавливаю я. — Ей 70 лет!

— Да какие там годы? Ты присмотрись! Подозрительно это все.

— Ты не ревнуешь, случаем, Вова?

— Конечно! А то не мне ее вкуснейшие пирожки будут доставаться, а какому-то пердуну старому!

— Боже, заткнись! — прошу я, вытирая слезы с щек. Вова улыбается и отворачивается к соседнему сидению. Там сидит Эля, наша красавица и теперь моя подруга. Горин давно пытается к ней ключик отыскать, но она уверенно держит оборону. Вот недавно решила сдаться. Интересно, что из этого получится? Вове, я, естественно, не говорю, что Эля готова дать ему шанс. Пусть не расслабляется.

— Эля, а ты умеешь пирожки печь? — спрашивает он у девушки.

— Умею, — отвечает она. Друг удивленно поднимает бровь. Это первый раз, когда Эля ответила ему вполне серьезно и даже не закатила глаза, что он в который раз нарушил ее покой. Конечно, Вова в шоке от таких перемен. Я же тихо радуюсь, что наше с Элей сближение и разговор о Вове дали свои плоды. — Бабушка научила.

— А ты меня познакомишь со своей бабушкой?

— Тебе Елены Викторовны мало? — смеется она.

— Меня на всех хватит! — смело заявляет Вова. Я закрываю ладонью лицо. По опасной дороже пошел. Сейчас Эля от него снова закроется.

— Бабник! — бурчит девушка и отворачивается к окну.

— Дебил, — шепчу я. Вова хмурится.

— Ну что я такого сказал? — тихо спрашивает он.

— Натурой своей блядской нечего хвастаться! И думать надо прежде, чем говорить.

— Какие вы сложные все.

— Нравятся амебы, иди на последний ряд, — шиплю на него. Вова смотрит назад. Его внимание тут же видят одногруппницы, уровень интеллекта которых оставляет желать лучшего. Вообще не понимаю, зачем их родители запихнули в медицинский? Их же кроме шопинга, вечеринок и путешествий ничего не интересует.

— Нет уж. Мне и тут хорошо, — отвечает Вова. — Даже рядом с холоднокровными з…

Вова не успевает договорить. Ладошка Эли накрывает его рот. Я в шоке. Вова тоже.

— Не смей называть меня змеей, понял? — шипит она. Вот это друг ее достал… Эля понимает, что поддалась эмоциям и отдергивает руку, словно обожглась.

— А жабой можно? Она тоже холоднокровная.

— Твою мать… Ты сказочный идиот, — шепчу я, замечая, как глаза Эли наполняются слезами. Микроавтобус останавливается. Вова не успевает ничего сказать. Эля вылетает на улицу. — Чего сидишь? Беги за ней, придурок!

Друг бросается следом за одногруппницей. Выхожу из микроавтобуса. Замечаю парочку в 5 метрах от здания морга. Их наполовину закрывает широкий ствол дерева. Вова держит Элю за руку, не дает убежать. Не слышу, что она говорит, а вот Горин особо не старается быть тихим.

— Да красивая ты, Эля! Лучше всех. Особенная!

— Тогда почему? — срывается на крик девушка. — Почему ты мне эти гадости говоришь?

— Я не специально! Просто у меня рядом с тобой мозги в кисель превращаются. Вот и несу ересь.

— Лучше оставь меня в покое! — требует она, но я знаю Горина. Сейчас он пойдет в ва-банк.

— А хренушки! — отвечает он, тянет Элю на себя и целует.

— Давно пора было, — тихо говорю и я замечаю завистливые взгляды одногруппниц.

Степан Аркадьевич ведет нас к моргу. И, кажется, только я одна полна энтузиазма.

— Эх, надеюсь, вскрывать будут не какую-нибудь бабулю, — громко говорит Вадим. — Они же воняют жесть.

— Все трупы воняют, идиот, — шипит на него Ира.

— Ой, лучше бы какого-то парня, — поддерживает тему одна из «амеб». Я закатываю глаза.

— Что, мало членов повидала? — толкает ее в бок Семен. — Сонь, у трупов не стоит.

— Фу, дурак! — пищит Сонечка и отшатывается от парня в сторону.

Они ведут себя неадекватно. Мне противно находиться в их обществе. Моя бы воля, перевелась бы в другую группу. Но уже поздно. Приходится терпеть. Степан Аркадьевич только качает головой, слушая эту беседу. Мне стыдно за одногруппников. Пытаюсь идти в стороне от них. Опускаю голову, чтобы не видеть этих идиотов.