Забудь меня, если сможешь

День двенадцатый

У меня не осталось слез. Как и воды в трубах.

Я даже не могу умыть лицо прохладной водой, чтобы отрезветь от злобных игр разума, не могу полноценно сходить в уборную и всполоснуться под ледяным душем. Я как ужаленная несколько раз на дню проверяю не отключили ли электричество, хоть и пользуюсь им лишь в исключительных случаях, например, чтобы вскипятить чайник или сварить ненавистную овсяную кашу, которая застревает в горле густым комом.

Не знаю, зачем я это делаю. Возможно, в глубине души я опасаюсь, что, если отключится электричество это буквально будет означать официальный апокалипсис на бытовом уровне.

Мне хватает ума не включать свет в квартире в ночное время суток — меня могут отыскать мародеры. А, как известно, для них сейчас самое лучшее время для нарушения законов. Но, с другой стороны, я безумно переживаю, что ты не найдешь меня с выключенным светом в окне.

Боже, как страшно…

Я устала быть живым трупом, словно я уже мертва, но еще не похоронена.

Я хочу кричать, я хочу напиться, я хочу заснуть и не проснуться. Но все, что я могу сейчас делать — пялиться на красную стену в полной тишине.

Теперь, когда я знаю, что значит быть мертвой, я могу начать жить заново, верно?

День тринадцатый

Я всерьез задумываюсь о самоубийстве.

Это будет один из двух беспроигрышных выходов из этого бесконечного дня сурка. Первый полностью зависит от тебя. Но сегодня, как и вчера, ты пополнил коллекцию моих разочарований — ты вновь не пришел за мной, но при этом стал самым лучшим из них.

Ты всегда будешь моим самым лучшим разочарованием, воспоминанием, горем, печалью, радостью и сумасшествием.

Но мысль о самоубийстве не покидает мой разум уже пять дней, и с каждым новым днем я по-другому начинаю смотреть в сторону острозаточенных кухонных ножей.

Быть может, монстры разгуливают не на улице, а в моей голове? Быть может, на самом деле, монстр — это я?

* * *

— Ку-ку, — неожиданно раздается откуда-то сверху насмешливый голос Джеймса. — Финч что ты постоянно читаешь?

Рыжеволосый всем весом упирается об изголовье моего массажного кресла из прохладной коричневой кожи, а на лице его красуется повседневная презрительная ухмылка.

— Дай угадаю, пособие «как завербовать людей, противящихся корпорации зла, том первый»? — в ответ усмехается Роберт, плюхаясь в соседнее массажное кресло из черной кожи.

Я тут же хватаюсь за бейсбольную биту, продолжая крепко удерживать миниатюрный блокнот. Мельком оглядывая парней, я замечаю в их руках обновленные винтовки без серого слоя пыли и привычного ободранного корпуса. Оружие Роберта свисает через плечо на толстом черном поясе, и он аккуратно кладет его себе на бедра, направляя ствол в мою сторону. Джеймс, со свойственной ему ядовитой улыбкой, присаживается на соседнее противоположное кресло, разворачивая дуло обновленного автомата в противоположную от меня сторону. Мой взгляд тут же опускается вниз к их походным рюкзакам, брошенными на полу, и доверху напичканным различными боеприпасами.