Забудь мое имя!

– Кажется, прошлая встреча их ничему не научила, – шепотом пробормотала я и гаденько улыбнулась, выходя на поляну.

Несколько секунд никто не обращал на меня внимания, пока я изображала из себя девочку-цветочек, греющуюся на осеннем солнышке. Потом бедно одетые мужики, пытавшиеся ржавой пилой поцарапать раскачивающееся под их напором дерево, замерли, уставившись на меня.

– Здрасьте! – бодро поздоровалась я.

Дремавшие на сваленных в кучу ветках Зарэй и Анатол встрепенулись, наконец меня заметив. Один из них пихнул в бок Сая, сладко причмокивающего во сне. Дедок подхватился, настороженно глядя на меня.

– А я мимо проходила. Дай, думаю, загляну на огонек…

Ответом мне было молчание.

– И чем вы тут таким незаконным занимаетесь? – с невинным выражением на лице спросила я.

Селяне переглянулись, определили, кому нести пилу, и начали отступать в кусты, не выпуская из виду знатных господ. Но те конечно же ничего не заметили, всецело занятые лицезрением моей особы.

– Ты! – взвыл вдруг Сай.

– Я, – скромно ответила моя светлость.

– Еще одна ведьма проклятая, – прошипел Анатол или Зарэй. – Как ты от нас убежать умудрилась?

– Странный вопрос, – нравоучительно заметила моя гордость. – Вы же сами обозвали меня ведьмой.

– Ничего, сейчас мы исправим ошибку, – хмыкнул второй здоровяк, наматывая что-то на руку. – И денежки свои заодно вернем.

Я нахально ждала дальнейших событий. После встречи с эллами бояться было уже нечего. И дождалась. Мне в лицо полетела сеть.

– Я деньги прогуляла и бедным у дороги раздала, – ухмыльнулась я, выпуская когти.

Мужчины замерли, перестав злорадно улыбаться.

– Я в прошлый раз что-то непонятно объяснила? – Одна из нитей сети со звоном лопнула, стоило нарочито медленно коснуться ее когтем. – Или, может, вы тугодумы по природе, неспособные к умственной деятельности?

Еще один разрыв образовал в сети большую брешь, в которую я уже могла просунуть руку.

– Но это все поправимо, – ласково добавила голосом актера за кадром. – Могу и повторить, уделив больше внимания нарушению законов. Лично я чту уголовный кодекс. Это моя маленькая слабость.

При этих словах сеть окончательно разъехалась, выпуская меня на свободу.

Как Афродита из пены морской… Представила было, но затем расстроенно решила, что Афродита из меня, как из коня балерина.

– Нападения на себя не прощу!

– А мы вас не узнали, – попытался оправдаться Сай лебезящим тоном. – Вы иначе выглядите.

– Что? Правда? Лучше, надеюсь? – хмуро улыбнулась я, демонстрируя клыки, так чтобы у мужчин не возникло желания продолжить попытки напасть.

Захотелось увидеть себя со стороны. Самой себе я казалась дамочкой из кассового фильма про умную, сильную и умелую.

Ага, Лена у нас студентка, спортсменка, комсомолка и просто красавица!

– Что-то я слабо вам верю, господин Боревилей.

– Правда, – с самым честным видом хором отозвались все трое.

И что их так напугало? То, что я стою перед ними, медленно и эксцентрично превращаясь в афроамериканца? Или то, что у меня кроме чернеющей кожи и волос еще есть десяток когтей и милый кровавый взгляд, выгодно подчеркнутый клыками?

Что-то явно им не понравилось, и мужчины решили незаметно исчезнуть в кустах.

– Нет, нет, господа хорошие, – требовательно сказала разрисованная и улучшенная версия меня.

Хотя… насчет улучшенной еще можно было поспорить.

– Я, конечно, знаю минимум дюжину способов, как избавиться от вас, чтобы никто и никогда не нашел, но… это не мой метод. Поэтому быстро и надежно связываемся веревкой, так чтобы я видела.

– Зачем? – насторожился Сай. – Может, не нужно?

– Затем, что я хочу навестить графа. А без вас визит не будет столь душевным, – как смогла злобно отозвалась погибающая во мне драматическая актриса.

Только необходимость поддерживать себя в состоянии небольшой злости, чтобы не потерять внушающего страх образа, удерживала меня от желания сопровождать весь процесс связывания утробным хохотом. Сначала мужчины повздорили из-за того, кому должно достаться больше всего веревки, при этом они чуть не подрались. После этого попытались уговорить меня забрать уже срубленные деревья, раз уж вернуть их в первоначальный вид никак нельзя. Вместо ответа я тихо, но очень четко угрожающе поцокала языком, моментально призвав мужчин к порядку.

Перестав мне что-то доказывать, они быстро и не очень аккуратно связались веревкой. Я не оценила их трудов, собственноручно перевязав все узлы, после чего примотала всех троих друг к другу спинами так, чтобы они не смогли развязаться. А сама с сомнением осмотрела полянку, заваленную спиленными деревцами.

«Ты можешь вернуть их к жизни», – раздался у меня в голове тихий многоголосый шепот.

Я дернулась от неожиданности, но мгновенно вспомнила о способности кленов к мысленному общению.

– Каким образом?

«Подумай сама», – предложил голос.

Вот вечно так, нужно самой выкручиваться. Можно, конечно, и не стараться, но серебристые клены очень жалко.

Я присела возле одного из деревьев и под пристальными взглядами мужчин положила обе ладони на ствол у самого спила, будто верующий, молясь и надеясь на какую-то высшую силу.