Забудь свой ад (СИ)

Тетушки спорили, решая кому подойти к Темному: Клото — сказать, как долго ему существовать в этом мире, Лахесе — поведать ему судьбу, что ждет его впереди или Атропе — предсказать ему час его смерти.

Атропа, недовольно поджав губы, поковыляла к Темному, что напряженно следил за нею. Румпельштильцхен наблюдал за тем, как старушка что-то шепнула Темному и он, взвыв, стал проклинать сестер. Атропа что-то фыркнула ему в ответ, а Клото с Лахесой гаденько захихикали.

Румпель наблюдал, как Темный протянул когтистую руку к шеи Атропы и что-то зашипел ей в лицо. Старушка лишь пожала плечами, а ее сестры безучастно наблюдали за этой картиной.

Рыкнув, Темный исчез, забирая с собой сестер.

Комментарий к Круг третий. Третий день.

https://pp.vk.me/c622825/v622825220/4cb5f/8hmLeHIRCoA.jpg

Д-Депрессия.

Дальше лу..хуже!)

========== Круг четвертый. Четвертый день. ==========

Сны. Беспокойные. Мрачные. Живущие в твоем сознании, проникающие в каждую клеточку твоего тела. Выворачивающие на изнанку. Тело содрогается, как спущенная тетива, что с жалобным стоном не выдерживает напряжения. Румпельштильцхен подскакивает на месте и, сонно осматриваясь, рассматривает опустошенный корабль. Мужчина хмурится и качает головой, желая отделаться от противного ощущения безысходности и подкатывающего, лижущего пятки, страха. Мужчина повел плечами, сгоняя сонливость, разминая затекшие мышцы от неудобного лежания на деревянных досках. Он пятерней проводит по волосам, то ли взъерошивая их, то ли пытаясь пригладить непослушные пряди и морщится от неприятного чувства тревоги.

На корабле никого нет. Волны бьются о корму корабля, желая избавиться от инородного предмета в их океане тишины. Спокойствия в беспокойном бушующем море. Чайки жалобно кричат, и ты не понимаешь, откуда в этом мире чистое, голубое небо. Тут нет живых, лишь осколки твоей раненной души. Ты уже никто, ты просто потерян среди всех этих неодушевленных предметов. Никто не поднимет тебя на ноги, не подтолкнет к выходу. Впереди еще полпути, а ты уже сидишь опустив руки и думаешь, как бы получить отдых. Сил нет для сражений, есть храбрость для слабости.

В груди неприятно заныло, напоминая о цели, о его миссии. Он не должен останавливаться. Там, за чертой, его обязательно кто-то ждет. Белль? Она не простила, он знал это, он чувствовал. Кто еще? Кто остался на той стороне, кто посмотрит на него, как на человека, прошедшего свой ад заново, кто не будет видеть былое чудовище под маской человеческой кожи?

Севшая на палубу чайка, вцепилась клювом в штанину мужчины и потянула на себя.

— Уйди! — охнул он, испуганно отползая на несколько шагов. Грязно-кровавые перья, сломанное крыло и вывихнутая лапа. Единственный, остекленевший глаз с любопытством рассматривает незнакомца, в то время, как во второй глазнице просто пустота.

— Я то уже подумал, то ты не проснешься сегодня, — темнота лениво подошла к бортику и облокотилась.

— Еще не время, — внутри разрывали противоречащие чувства. Хотелось опустить руки, развернуться и уйти. Забиться в угол и обняв колени сидеть и безучастно смотреть перед собой. С другой стороны, хотелось вцепиться этими голыми руками в смолянистую глотку этого монстра. Задушить его и покинуть это адское место. Вернуться к тем, кто тебя не ждет.

Но почувствовать спустя триста лет себя человеком. Понять, что может чувствовать человек, чье сердце чистый лист, не оскверненное тьмой. Очищенное от нее. Получится ли вздохнуть. Получится ли сделать вдох, не задумываясь о том грузе, что давил на плечи в течение стольких столетий. Придавливая тебя к земле. Словно вбивая последний гвоздь в крышку твоего гроба. Вгоняя твои жалкие остатки души в землю, в тот личный ад, который ты снова должен пройти.

— Прекрати так много думать, — Темный устало поморщился. — У меня начинает раскалываться голова… дорогуша…

— Что такое? — Румпель приподнял одну бровь. — Ты себя плохо чувствуешь? Такого никогда еще на моей памяти не было. Это тебя мои успехи так удручают?

— Сложно назвать успехами решение проблем благодаря родственникам, — тьма отмахнулась и прошлась вдоль бортика.

— Ты сам позволил им это сделать, — заметил мужчина, поднимаясь с пола.

— На это были причины, — задумчиво пробормотала тьма, вглядываясь в горизонт. Румпель перевел взгляд, уныло наблюдая за тем, как голубое небо стала затягивать кроваво-черная пелена.

— Ну что же, я могу считать, что новый день начался? — Темный развернулся и пристально посмотрел на Румпельштильцхена.

Он подошел вплотную, мысленно усмехаясь тому, как Румпель боролся с желанием отступить от него на шаг. Они были одного роста, одинаковые лица. Лишь одно было обтянуто кожей, а второе соткано из тьмы. Тьма медленно открыла рот и дыхнула на Румпельштильцхена зеленовато-желтым дымом.

— А вот теперь можешь, — радостно провозгласил он и, одобряюще похлопав ладонью по щеке Румпеля, растворился.

Румпельштильцхен закашлялся, дым проник в легкие, окутывая его тело изнутри. Глаза заслезились, а боль сердца усилилась.

Тук. Тук-тук-тук.