Забвение (СИ)

Я все равно выгляжу отвратительно, поэтому корчу рожицу, высовывая язык, когда Лефрой снова фотографирует нас.

За этим снимком следует еще немереная дюжина странных и смешных фото. Не смотря на то, что Лефрой изо всех сил пытался скорчить страшные рожицы, которые с легкостью получались у меня, его лицо все равно получалось безупречно красивым.

- Это не честно!- возмущаюсь я, закрывая лицо руками, когда Лефрой продолжает делать снимки. – Ты получаешься лучше, чем я. Не буду фотографироваться!

На мое нытье он разражается диким смехом. Я все еще не отрываю рук от лица.

Через минуту раздается короткое пиликанье. Он снимает видео.

- Посмотрите на эту маленькую грозовую тучку! – дразнит Лефрой. – Ну же, тучка Джанин, покажи нам свое лицо.

- Нет!- протестую я.

- Тогда придется заставить тебя, - угрожает он, заливаясь смехом.

- Что ты…

Я не успеваю закончить свой вопрос, когда он принимается жестоко щекотать меня. Тут же отнимаю руки от лица и взвизгиваю. Я барахтаюсь в белоснежных простынях, в попытках остановить его. Мое горло разрывается, издавая весьма странные звуки протеста и больного смеха. Болит живот от не прекращаемой пытки в виде безжалостной щекотки.

После моей очередной капитуляции, Лефрой принимается просматривать наши общие снимки и жуткое видео, запечатлевшее мое красное от смеха лицо и весьма странные вопли.

А потом мы засыпаем, в обнимку, веселые и совершенно счастливые.

Глава 9.

Весь следующий день мы проводим на пляже, под палящим солнцем в объятиях сказочно-синего моря.

Ужинали мы сегодня в маленьком кафе на улице с яркими лампочками и свечками.

После нескольких бокалов искрящегося, дорогого шампанского и бесконечных танцев с Лефроем, я совсем перестала чувствовать свои ноги, учитывая то, что протанцевала я на весьма высоких каблуках.

- Еще один потрясающий день в моей копилке «потрясающих дней», - блаженно говорю я, когда мы добираемся до нашего домика.

Поднимаюсь на второй этаж и захожу в ванную.

- Ах…, - выдохнула я, стаскивая туфли. – Кто придумал, эти чертовы каблуки?

Я не могла не зажмуриться от удовольствия, когда мои горящие, опухшие ступни коснулись гладкого, прохладного кафеля.

- Ох, как же хорошо, - бормочу я, пытаясь сделать несколько шагов босыми ногами.

Благодарю небо, за подаренное минутное блаженство, добираясь до одной из белоснежных раковин. Облокотившись на локти, включаю воду. Я жадно плескаю водой щеки, шею, предплечья.

Еще через минуту сама забираюсь в душевую кабинку и подставляю лицо под поток прохладной воды, дарившей новые силы.

Лефрой сгорбившись, сидел на своей кровати, уставившись в дисплей своего телефона, когда я вышла из душа, завернувшись в короткий, белый халат из хлопка.

- Ты все? Как самочувствие? – интересуется Лефрой, когда я разваливаюсь на кровати.

- Я счастлива! – вскидываю в воздухе руками.

- Да ты что говоришь? – улыбается Лефрой. – Не знал, что холодный душ – источник счастья.

- Источник жизни, - поправляю я. – А жизнь - источник счастье, если рядом нужный человек.

- Ты мой маленький философ, - смеется он.

Лефрой отправляется за источником жизни, точнее в душ, а я переодеваюсь в свою новую, любимую пижаму – в его футболку.

Лефрой выходит из ванной, когда я все еще копаюсь в узком шкафу, складывая наши вещи, а заодно отыскивая мобильный адаптер.

- Ну как, впитал всю «жизнь» из источника? – прикалываюсь я, перекладывая купальники в нижнюю задвижку.

- Сполна! – поддерживает Лефрой. – Так и бьет теперь ключом во мне.

Оборачиваюсь к нему.

На нем только широкие и длинные до колен, зеленые шорты.

Вода капает с его почти черных волос на плечи и скатывается на грудь.

Подхожу к нему и обхватываю руками его за талию. Я проделывала подобное по сто раз на дню, только в этот раз все было по-другому. Пальцы дрожали, а в воздухе висело напряжение и мое бесконечное смущение. Даже не знаю, почему я смущалась, только вот румянец все сильнее заливал мои щеки.

Лефрой поднял руку и осторожно положил мне на шею. Я не шелохнулась, словно мои ноги приросли к деревянному полу.

-  Какая ты красивая! – шепчет он и его глаза становятся насыщенно-зеленого цвета. Цвета счастья, как я называю.

Кровь бешено несется по жилам, и мне бы очень хотелось, как-нибудь замедлить ее бег.

- Румянец тебе идет, - вкрадчиво проговорил он и, нежно коснувшись щеки, взял мое лицо обеими руками.

Внутри меня все плавилось, пока я нежилась под его теплым взглядом.

Очень медленно, не сводя с меня глаз, он наклонился ко мне. Его губы находились всего в пару сантиметрах от моих.

Шумно выдыхаю и кладу ладонь на его щеку, покрытую трехдневной щетиной.

Притягиваю его ближе и целую. Мое сердце бешено бьется то и делая, что подкатывая к самому горлу.

Лефрой отстраняется от меня, касаясь любом моего люба. Веки его закрыты, а дыхание тяжелое и прерывистое.

Он мнется. Неужели ему нужно мое согласие?

- Да, - просто так шепчу я, облизывая припухшие губы.

Целуясь, мы добираемся до кровати. Лефрой стягивает с меня свою футболку, а я прижимаюсь губами к его ключице.

Я немного нервничаю.

Когда Лефрой замечает мое волнение, нежно целует в шею, и шепчет в кожу: