Забыть адмирала!

Многие аспекты экспедиции остаются неясными и по сей день, хотя заинтересованный обозреватель имеет доступ и к вахтенным журналам кораблей, и к переписке Адмиралтейства (большая часть которого уничтожена или отсутствует), и к дневнику злополучного командующего. Если судить по доступным свидетельствам, то ясно, что истоки неудачи лежат в решениях, принятых в Южной Америке за четыре месяца до сражения.

Объявление англо-французами войны с Россией (28 марта) застало контр-адмирала Дэвида Прайса, Главнокомандующего Тихоокеанской эскадры, в море, на пути в Кальяо из Вальпараисо на его 50-пушечном флагманском корабле "President". Вскоре, 9 апреля, в Кальяо к нему присоединился контр-адмирал Феврье Де Пуант, Главнокомандующий французской Тихоокеанской эскадры. Прайс знал, что военные действия с Россией могут вспыхнуть в любой момент, но почте из Европы тогда требовалось от одного до двух месяцев, чтобы достичь Перу. Главнокомандующий не мог сделать ничего, когда 15 апреля 44-пушечный российский фрегат "Аврора" пришел в Кальяо после шестидесяти трех дней перехода из Рио-де-Жанейро. "Аврора" оставалась в порту рядом с англо-французскими кораблями в течение одиннадцати дней, занимаясь пополнением провианта. Когда 7 мая прибыли новости о войне, "Аврора" имела чуть более, чем недельное преимущество, оставив Кальяо 26 апреля.

Трудно объяснить, почему Прайс и Де Пуант отложили преследование одинокого русского фрегата. Они имели приказ атаковать неприятеля и обладали достаточными силами, чтобы перехватить "Аврору". Дневник Прайса жалуется на недостаток угля и говядины, но кажется, что в корне бездеятельности лежит нерешительность. 9 мая Прайс написал своим капитанам в Вальпараисо и у побережья Мексики, назначив рандеву в Гонолулу на Сэндвичевых (Гавайских) островах, но в тот же день отменил этот приказ. Только 16 мая он определил встречу английских и французских военных кораблей у атолла Нукухива (Маркизские острова), находящегося приблизительно в 3 тыс. миль к западу от Кальяо. Эта задержка стоила союзникам драгоценного времени и внесла свой вклад в трагедию, которая еще ждет впереди.

Прайс и Де Пуант покинули Кальяо 17 мая, ведя эскадру, состоящую из английского флагманского фрегата "President" (50 пушек) и парохода "Virago" (6 пушек), флагманского корабля французского адмирала "La Forte" (60 пушек), французского корвета "L'Artemise" (30 пушек) и французского брига "L'Obligado" (18 пушек). Эскадра бросила якорь в Тойя-Хой у Нукухивы 9 июня. Три недели адмиралы ждали прибытия остальной части эскадры. Усиленный 27 июня французским корветом "L'Eurydice" (30 пушек) и 30 июня английским корветом "Amphitrite" (24 пушки), 3 июля флот прибыл на Гавайи. К этому времени он уже был далеко позади "Авроры".

Переход в 2400 миль до Гавайских островов был осуществлен за две недели, и 17 июля эскадра прибыла в гавань Гонолулу. Прайс узнал, что "Аврора" ушла отсюда месяц назад, направившись в Петропавловск. Главнокомандующий все еще не выказывал никакой решительности в плане преследования врага. Он оставался в Гонолулу в течение восьми дней, занимаясь общением с гавайским монархом, королем Камеамеа III. Доклады Прайса Адмиралтейству с очевидным удовольствием описывали дворцовые приемы, красочные банкеты и удовольствие короля при смотре эскадры на борту парохода "Virago". Адмирал выказал беспокойство единственно по поводу американских интриг в отношении попыток присоединения Гавайев и предположительного взяточничества короля ("непоправимый алкоголик"). Он оставался до странного спокойным насчет предстоящего визави с русскими.

Союзная эскадра, к которой присоединились британские корветы "Trincomalee" (24 пушки) и "Pique" (40 пушек), насчитывала девять военных кораблей, когда 25 июля покинула Гонолулу и пошла на северо-запад. После пяти дней в море Прайс снова повел себя необъяснимо, внезапно отправив "Amphitrite" и "L'Artemise" обратно в Гонолулу. С ними он послал свои последние доклады Адмиралтейству, в которых заявлял, что идет в Ситку (штат Аляска) искать русские военные корабли. Тем не менее, нерешительность все еще путала его планы161:

Если окажется, что там делать нечего [в Ситке], мы, несомненно, пойдем в Петропавловск... мы, однако, весьма не уверены; один день может изменить все наши предположения ...

Прайс так и не пошел в Ситку. Он продолжал двигаться на норд-вест, пока 14 августа эскадра не вошла в холодный густой туман. Корабли тут же разделились162, каждые два часа паля из пушек, чтобы поддерживать контакт. Туман рассеялся 27 августа, открыв серые гористые берега. Это была Камчатка. На следующий день эскадра подошла ко входу в Авачинскую губу, в которой и лежит Петропавловская гавань. В полдень Прайс и Де Пуант пересели на пароход "Virago", дабы разведать бухту и гавань, после чего решили ввести эскадру в бухту.