Забыть нельзя вспомнить

— Вот и воспитывай свою, а меня не трогай! Живёшь со своим Тимуром как у Христа за пазухой. Пожила бы как я хоть один день, я бы посмотрела, как ты тогда запела.

— Спасибо, я пожила в молодости, с меня хватило. У тебя всегда виноват кто угодно, но только не ты сама, — накинула сумку на плечо и, взяв Артёма за руку, вышла на лестничную клетку. — Делай, что хочешь. Я устала бороться.

Слёзы душили, но я старалась сдерживаться и не давать волю эмоциям при ребенке. Он и так услышал слишком много — молча семенил рядом, боясь поднять взгляд.

Я знала, что ничего хорошего этот визит не принесёт, с каждым годом контакт с матерью давался всё труднее, но я попыталась дать нам ещё один призрачный шанс на сближение. Надеялась, что прожитые годы хоть как-то её изменят. Но нет, она осталась прежней.

Сегодня произошло то, что должно было произойти — плотину прорвало, и из неё вылезла вся гниль. Она снова сорвалась, и рано или поздно раздастся звонок от Ники, что мать ушла в очередной запой.

Как же я от этого устала…

Часть 99. Ян

Ян

— Всё в порядке?

— Да. А почему ты спрашиваешь?

Он пожал плечами и прижал Яну ближе. В номере не было кондиционера, а открытое окно ничуть не спасало от духоты. Обнажённые тела под тонкой простынёй прилипли друг к другу, но в душ совершенно не хотелось — ему нравилось это ощущение близости. Настоящей близости с женщиной, которой…

А кто для него Яна? Они прожили вместе пять дней, но он не мог до сих пор охарактеризовать то, что между ними происходило. Страсть? Определённо. Безумная, накатывающая безжалостным цунами; они не спали ни одной ночи, лишь отключались на рассвете, изнемождённые и выжатые до последней капли.

Ему было с ней хорошо, очень, и не только в постели. Сегодня утром, глядя на неё, такую сонную, тёплую, с растрепанными после сна волосами, он совершенно четко осознал, что готов видеть эту картину каждое утро. Его не раздражало её присутствие, наоборот, уезжая по работе, он стремился поскорее закончить все дела и вернуться к ней, в их номер, их маленький временный мир. Они стали гораздо ближе и откровеннее друг с другом, и сейчас он видел — скорее даже чувствовал интуитивно её внутренее напряжение. Тревожная складка на лбу, задумчивый взгляд, длинные паузы. И он знал, с чем это связано.

— Завтра возвращаемся домой… Соскучилась?

— По дому? Нет. Если только по дочери.

— Что ты планируешь делать, когда мы вернёмся в Москву?

Пауза.

Яна отвернулась, уткнувшись в подушку: он не видел её лица, но был уверен, что она нахмурилась, нервно покусывая нижнюю губу. Это был неприятный разговор — неприятный для них обоих, но замалчивать очевидное тоже не выход. Рано или поздно нужно было поднять эту тему.

— Что ты имеешь в виду? — наконец спросила она.

— Я имею в виду — что ты будешь делать со своим мужем. Или ты хочешь встречаться тайно?

— Ян… — выдохнула она и, выбравшись из-под его руки, села на край кровати. Светлые локоны упали на обнажённую спину, и Ян невольно залюбовался её соблазнительным силуэтом. — Я…не знаю, что делать… — честно призналась она и подняла с пола полупрозрачный пеньюар.

Подойдя к окну, облокотилась руками о подоконник и устремила взгляд вдаль.

— Прости, но я тебя не понимаю. Ты хочешь остаться с ним?

— Нет, я хочу от него уйти.

— Тогда в чём проблема? С чего вдруг эти душевные терзания? — он натянул джинсы на голое тело и, не застёгивая ремень, подошёл ближе. — Собирай вещи и переезжай ко мне. Завтра же. А хочешь — не собирай, переезжай прямо так.

Она обернулась и окинула его долгим взглядом; губы тронула едва заметная улыбка.

— Набиев, это что — предложение?

— Ну не руки и сердца, но в каком-то роде да, предложение. Мне тридцать шесть лет, я давно не ребёнок и извини, не готов играть в кошки-мышки. У меня нет для этого ни сил, ни времени, ни тем более желания.

— Всё не так просто, пойми… Нас с Тимуром связывает не только штамп в паспорте, знаешь ли, девятнадцать лет — это большой срок. Да и Марго… она души не чает в отце, она не простит мне этого предательства! Я не могу вот так сразу сделать этот шаг в первую очередь из-за дочери!

— Ты любишь его? — заглядывая ей в глаза, задал прямой вопрос. — Любишь своего мужа?

Часть 100

— Ты же знаешь, что нет.

— Тогда какие тут могут быть разговоры? Твоя дочь давно не ребёнок, и в конце концов всё обязательно поймёт. Думаешь, она не видит, что ты несчастлива?

— Ты не знаешь Тимура, он ни за что не отпустит меня так просто!

— Эти тонкости оставь решать мне.