Забыть о мести

Она нетерпеливо помахала рукой перед их лицами, но ни Хлоя, ни Огастина не обратили на нее внимания.

— Хлоя, — повторила Огастина, — скажи, что это неправда.

Хлоя поежилась под пронизывающим взглядом женщины, которая любила ее больше, чем собственная мать.

— Это зависит от того, о ком ты хочешь услышать.

— Ты прекрасно все понимаешь! — Огастина вздохнула и встревоженно покачала головой. — Все ясно. Меня не проведешь. У тебя просто на лице написано, что ты влюбилась в этого паршивца Томаса Магуайра.

Лана громко охнула, а Хлоя притворно закатила глаза.

— Неужели это так страшно?

— Не слишком, — призналась Огастина. — Парень — настоящий красавчик, уж это точно.

— Верно, — согласилась Лана. — Вчера Салли была в банке, когда он вошел, а потом все твердила, что у нее колени подогнулись, когда Магуайр улыбнулся ей.

Он улыбался Салли Робинсон? Куда девались тоска и жалость к себе! Хлоя раздраженно поморщилась. Ладно, тогда она будет держать у себя «ягуар» сколько захочет! Улыбался?! Да это все равно, что флиртовать, а с ней он никогда не флиртовал!

— Конечно, Томас потрясающе хорош, ничего не скажешь, — заключила Огастина, — но от него одни беды и неприятности!

— Возможно, — согласилась Лана, — но неприятности никогда еще так прекрасно не выглядели.

— Ради Бога! — взорвалась Хлоя. — Какие беды? С ним, конечно, нелегко, но Томас и мухи не обидит.

Приятельницы обменялись недоверчивыми взглядами — очевидно, Хлое не удалось их убедить, и крохотный росток сомнения тут же пустил корни.

— Может, вы знаете что-то, неизвестное мне?

— Мама говорит, что он опасен.

— Лана, — засмеялась Хлоя, — твоя мамаша от всех мужчин шарахается.

— Солнышко, я, конечно, доверяю твоему мнению, — вмешалась Огастина, — но, возможно, мать Ланы на этот раз права. Все так считают. А вдруг этот человек…

— Что, если этот человек, — перебила ее Хлоя, — хочет стать своим в городе, где родился? Это что, преступление? Нет. Преступление — обвинять невиновного человека. Разве сын должен отвечать за родителей?

Хлоя чистила яблоки и пыталась сосредоточиться на этом занятии, чтобы успокоиться.

— Вы с самого начала неверно о нем судите. Как не стыдно слушать глупые сплетни и чернить человека, который никому ничего плохого не сделал?

— Она втрескалась по уши, — прошептала Лана. — Когда женщина так яростно защищает парня, с ней все ясно.

— Угу, — согласилась Огастина.

— Кого или что с таким пылом защищает моя прелестная дочь? — поинтересовался мэр Уокер, входя в комнату. Он поцеловал Хлою в щеку, и та закусила губу, вынуждая себя промолчать. Она в пылу спора совсем забыла об отце.

— Собственно, можно и не спрашивать, — рассмеялся мэр, не обратив внимания на неловкое молчание. — С головой бросилась в новое начинание? Что на этот раз?

Хлоя предостерегающе посмотрела на женщин. Пусть только попробуют рот открыть. Как ни странно, обе присмирели и занялись своими делами.

— Признавайся, Хлоя, — шутливо настаивал отец. — Что за очередной подвиг? Спасение крыс? Борьба с загрязнением окружающей среды? Заповедник для койотов? Что?

— Ничего.

— Не может быть. Ты же как в воду опущенная. Уж меня-то не обманешь. Ага, понял! Какой-то человек, которому временно изменило счастье, убедил тебя отдать все наличные деньги на охрану бедных птичек, которые загадили шпиль церкви святой Маргариты.

— Па, ты прекрасно знаешь, что эти бедные птички погибли, когда…

Хлоя осеклась и бросила негодующий взгляд на Лану, когда та осмелилась хихикнуть. Хлоя действительно любила птиц, кормила каждый день. Хотя большинство жителей города терпеть их не могло.

— Разве ты не помнишь, что они погибли в прошлом году во время бури, когда молния ударила в крышу.

— Совершенно верно, — торжествующе улыбнулся отец. — А теперь вспомни, сколько денег ты выбросила на ветер, пытаясь перевести их в другое место, чтобы сохранить стаю? И что же? Они все равно передохли к величайшей радости всего города. По крайней мере, теперь не приходится отмывать от помета церковный шпиль.

— Знаешь, па, не настолько уж я безнадежна.

— Разве? — с сомнением пробормотал отец. — В таком случае, может, ты организуешь новый комитет?.. Ну, скажем, по сохранению водорослей в городском бассейне? Ведь все живое достойно заботы, не так ли?

Хлоя снова повернулась к Лане, издавшей странный звук.

— Убирайтесь все, — строго сказала она. — У меня много дел.

— Оно и видно, — серьезно кивнула Огастина, хотя в глазах ее светились веселые искорки.

Хлоя с отвращением взглянула на только что очищенное яблоко. Вернее, то, что от него осталось после очистки. Бросив яблоко в раковину, она беспомощно подняла руки.

— С меня хватит. Удачи вам, друзья мои. Я удаляюсь. До завтра.

— Погоди, солнышко, — окликнула ее Огастина. — Прости нас, пожалуйста.

— Да, дочка, извини. Просто иногда так и подмывает тебя подразнить, — вмешался улыбающийся отец. — Ты так доверчива, Хлоя. И это меня беспокоит.