Забыть о ненависти (СИ)

— Ты-то откуда знаешь? — справедливости ради проворчал Ичиго.

— Урахара рассказал, — легко выдал Кенпачи. — Не боись, только мне. Он боится.

— Меня.

— А вот тут ты не угадал, гений. Он боится за тебя. Потому что, несмотря на то, каким мудаком ты стал, рыжий, он всё ещё считает тебя другом. А мне рассказал лишь потому, что я единственный, кто тебе мозги на место поставить может. Его-то ты слушать не будешь.

Ячиру крепче сжала его ладонь. Ичиго поджал губы, отвернувшись от неё, но руку не забирая.

— Так что, давай, рассказывай, что происходит, чёрт побери. И будем думать, — Зараки сел прямо на песок, намекая, что ждёт объяснений.

— Всё будет в порядке. Просто нужно время, — попытался Ичиго. — Я обещаю тебе…

— Я не сомневаюсь. Вот только вы, два гениальных идиота, либо разнесёте Сейретей по камешку, либо сдохнете, чем разберётесь, как нормальные люди. Рассказывай. И не надо заливать, что ты ничего не знаешь. Это твой мелкий, которого ты тащил на своём горбу всю юность, да и сейчас тащишь, хотя и злишься на него, как я на того идиота, который расположил одинадцатый отряд так далеко от третьего.

Ичиго блекло улыбнулся. И рассказал. О прошлой жизни. О перерождении. Разумеется, он упускал многие детали, как например то, что он был временным, а не действительным шинигами, и вообще о том, кем он был на самом деле, что они с Соске не родные братья, потому что даже от одной мысли об этом Ичиго накрывало волной неоправданной злости, умолчал о том, что был частью риок… Словно временного шинигами Куросаки Ичиго не существовало в той версии будущего. Был какой-то неизвестный ему человек, ставший временным шинигами. Шинигами, передавшего ему силы, решили казнить, и этот неизвестный человек ворвался в белый город, чтобы спасти шинигами. И Соске Айзен предал Готей ради своей великой цели, ведь всё это было его планом… Зараки долго молчал.

— Стоило сказать, что лучше мне взять саке… На трезвую голову такое не воспринимается.

— Ты не веришь мне? — блекло хмыкнул Ичиго.

— Верю. Ты, конечно, в последнее время меня за друга не считал, но вроде не опустился, чтобы в лицо лгать на таком уровне. Хотя, это всё равно звучит безумно, — Кенпачи постукивал по катане пальцем, смотря в землю. — Но трудно не поверить. Зато хоть теперь я знаю, что будущее ты не видишь! А то уже думал, что ты что-то такое разглядел, потому и бесишься.

Айзен удивленно склонил голову к плечу.

— А ты не в курсе, рыжий? По всему Готею слушки ходят, что ты способен видеть будущее.

— Не вижу, — опровергнул тут же Ичиго. — Просто знаю, как ты понимаешь.

— Теперь-то понимаю. Но, мне вот интересно, а где ты был в той версии будущего? — быстро заметил несостыковку Зараки.

Иногда Айзен жалел, что Кенпачи не был на самом деле тупым солдафоном…

— Не со своим братом, — отрезал Ичиго, невольно хмурясь.

Он знал, что его психика несколько покорёжена. Из-за самого факта перерождения, из-за того, что старая личность уже давно умерла в нём, дав начало другой. Он был зол на самого себя, нет, на временного шинигами Куросаки Ичиго за то, что он посмел пытаться убить его брата. Разум понимал, насколько это глупая и необоснованная злость, а сердце пылало.

— Ты там умер, что ли? — сделал гениальный вывод Кенпачи, хмурясь. — Иначе я не представляю, с чего малой сошёл с ума до такой степени, которой ты описываешь. Но, судя по твоему рассказу, там жертв должно быть… Погоди, то есть то, что происходит сейчас — это совсем цветочки по сравнению с тем, что могло быть, не будь тебя?!

Ичиго внезапно понял, что так и есть. Потому что оценка пропавших и убитых душ была намного выше в его прошлой жизни, судя по рассказам Хирако. Выходит, он всё же смог что-то изменить! Соске был чуть более милосердным и осторожным в этом времени! Ичиго ощутил, как губ невольно разъезжаются в улыбке.

Он не стал поправлять Кенпачи. Уж лучше пусть думает, что в той версии будущего он был мёртв. Ичиго не хотел рассказывать ему полную историю, как бы сильно ни был признателен… А если Соске когда-нибудь узнает и спросит об этом? Сможет ли он рассказать ему?..

— Зашибись, — присвистнул Кенпачи. — А я-то думал, что ты тупо глаза на все действия малого закрыл. А ты всё же, оказывается, пляшешь, чтобы что-то изменить… Но вот скромный вопрос остался: что ты решил делать с ним? Как я понял, ты вообще даже не пытаешься остановить его. Тебя всё устраивает. И нет, я уже говорил, мне плевать на жертвы, рыжий, я спрашиваю чего хочешь ты, чтобы мы от этого думали.

— Я… не знаю, чего я хочу. У меня было постоянное дерьмовое ощущение, что я живу взаймы, — честно признался Айзен. — У меня не было никакого желания, ради которого бы я мог положить жизнь. Таким я попал сюда. И Соске. Он… был таким хрупким и маленьким. Ребёнок, для которого я был целым миром, единственным родным существом. Защитить его, дать ему нормальную жизнь стало моей целью. Но я знал, что в том будущем он должен умереть, и я… я понял, что не могу этого допустить. Я пытался исправить что-то, но он всё равно пошёл по этому пути. И что я могу, как старший брат?