Забыть резервацию

Пытаясь выглядеть бодрой и сильной, Надя тем не менее едва держалась на ногах. Нервное напряжение, которое помогло ей пережить кошмар долгого одиночества в ожидании кажущейся неминуемой гибели, теперь, когда все уже было позади, обернулось страшной усталостью и непреодолимой слабостью. Мышцы как будто превратились в свинцовые слитки. Отяжелевшие веки сами собой наползали на глаза. Надя еще смогла самостоятельно спуститься по лестнице, но, когда на площадке первого этажа она увидела переломленный в позвоночнике скелет, силы окончательно оставили ее. Вид человеческих останков, на которые мужчины уже почти не обращали внимания, выбил психику девушки из состояния шаткого равновесия, в котором она находилась. Надя даже не вскрикнула. Просто ноги ее подломились в коленях, и она начала медленно оседать на лестницу. Хук, бросив винтовку Стинову, подхватил девушку на руки.

— Простите, — едва слышно произнесла девушка. — Я не хотела…

— Все, умолкни и закрой глаза, — приказал ей Хук. — Когда будет чем полюбоваться, я тебе скажу.

Хук нес девушку всю дорогу до корпуса, в котором находился спортивный зал. Она была такой маленькой и легкой, что для него это не составило большого труда.

По дороге Стинов попытался вызвать Тейнера по аудио-систу, но стены домов, окружающие их со всех сторон, плотно экранировали радиоволны. Только один раз Стинову удалось услышать обрывок какой-то фразы, но слова были настолько искажены помехами, что он не смог их разобрать.

Связь наладилась, только когда они уже подошли к месту назначения.

— Получай нового пациента, — сказал Хук открывшему дверь Волкову.

— Это еще откуда? — удивленно поднял брови тот.

Услышав незнакомый голос, Надя открыла глаза и выскользнула из рук Хука.

— Здравствуйте, — едва слышно произнесла она, смущенная строгим видом Волкова.

— Привет, — буркнул тот.

Девушка едва не попятилась от него, чтобы спрятаться за спину Хука, — интонации голоса Волкова незнакомым часто казались неприветливыми, а то и угрожающими.

— С ней все в порядке, — хлопнул Волкова по плечу Стинов. — Ей просто нужно поесть и отдохнуть.

— Нет проблем, — сказал Волков. — Пойдем, — махнув девушке рукой, он направился в сторону зала.

— Не бойся, он не кусается, — пошутил было Хук, но тут же прикусил язык, сообразив, что в данной ситуации шутка становится слишком уж черной.

Естественно, всем хотелось немедленно расспросить единственного человека, сумевшего выжить в секторе, подвергшемся массированной атаке вариантов. Но глаза у девушки слипались от усталости, даже когда она ела. А ела она с таким зверским аппетитом, словно не притрагивалась к пище не меньше недели. Волков сказал, что это результат нервного истощения, и категорически запретил задавать девушке какие бы то ни было вопросы, прежде чем она хорошенько не выспится. Сделав Наде инъекцию транквилизатора, Волков отвел ее в отдельную комнату, где уложил спать на ложе, приготовленное из спортивных матов.

— Значит, придется провести здесь еще одну ночь, — безрадостно заметил Тейнер.

Кашин по это поводу ничего не сказал, хотя по выражению его лица и без того было понятно, что, будь командиром группы он, задерживаться из-за какой-то девчонки не пришлось бы.

— Пока девушка отдыхает, начнем с вас, приятели, — Тейнер сделал жест в сторону Стинова и Хука. — Рассказывайте, как вам удалось ее найти?

— Я бы и сам хотел это узнать, — хмыкнул Хук.

Все, включая Кашина, который, как обычно, сидел чуть в стороне, выжидающе смотрели на Стинова.

Рассказ Стинова о встрече с таинственным существом, которое указало место, где пряталась от вариантов девушка, вызвал у слушателей полнейшее недоумение, если не сказать более — недоверие.

— Откуда у тебя уверенность, что это был не человек? — в который уже раз принялся допытываться у Стинова Осато. — Ты же не видел его.

— Оно мыслит не по-человечески, — ответил Стинов.

— Как это понять?

— Оно не облекает свои мысли в законченную словесную форму. Если с чем и можно сравнить способ его мышления, то разве что только с непрерывным потоком электронов в цепях искусственных логических систем. Но это очень грубое сравнение, весьма приблизительно отражающее то, с чем я столкнулся в реальности.

— Почему оно вступает в контакт только с тобой? — спросил Латимер. — В лаборатории рядом с тобой были Тейнер, Волков и Кашин, сегодня — Хук, и никто, кроме тебя, ничего не почувствовал.

— Я тоже думал об этом, — ответил Стинов. — Скорее всего это связано с особенностью моего сознания. Возможно, в той его части, которая была создана искусственно, протекают процессы, схожие с теми, с помощью которых осуществляется процесс мышления нашего таинственного незнакомца. В лаборатории в тот момент, когда наши сознания впервые соприкоснулись, мне показалось, что это произошло случайно. И существо было потрясено случившимся не меньше меня. Если судить по его реакции, прежде оно и не подозревало, что люди обладают разумом и самосознанием.