Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Когда Смит, сын потомственного военного, пошел в 1777 г. служить на флот, ему только исполнилось 13 лет. Он хорошо проявил себя в войне против взбунтовавшихся североамериканских колоний, Испании и Франции, и начал быстро продвигаться по службе. Впрочем, в мирное время он заскучал и в 1790 г. с согласия своего начальства отправился в Швецию, где принял участие в русско-шведской войне. За его заслуги король Густав III присвоил ему рыцарское звание. С 1793 г. Смит в составе британского флота воевал уже против Франции. Когда англичане покидали оккупированный ими Тулон, именно Смиту было поручено уничтожить ранее захваченные корабли французского флота. Этой акцией он навлек на себя немилость французских революционных властей, и, когда в 1796 г. попал в плен, его не стали менять, как обычно делали с другими офицерами, а заточили в тюрьму Тампль. В 1798 г. ему удалось оттуда бежать в результате хитроумной операции, организованной его друзьями, французскими роялистами. В том же году, получив звание командора и 80-пушечный линейный корабль «Тигр» под свое начало, Смит отправился в Средиземное море. Его вклад в оборону Акры имел во многом решающее значение, и раздосадованный Бонапарт разразился в его адрес гневной диатрибой, за что Смит послал ему вызов на дуэль{287}.

Будучи фактически полномочным представителем Великобритании в Восточном Средиземноморье, Смит осенью 1799 г. крейсировал на «Тигре» вдоль берегов Египта, руководя морской блокадой его портов. Координируя свои действия с великим визирем, он был в курсе попыток Клебера тайно договориться с турками о сепаратном мире. И вот теперь, 26 октября, он сам написал французскому главнокомандующему, дав ему понять, что в силу заключенного 5 января 1799 г. англо-турецкого союзного договора никакое мирное урегулирование за спиной Великобритании невозможно:

«В соответствии со статьями VIII и IX высокие договаривающиеся стороны, находясь в состоянии войны с общим врагом, соглашаются вместе исполнять общее дело и не заключать ни мира, ни перемирия, кроме как по общему уговору... обещая извещать друг друга о своих планах относительно продолжительности войны и условий мира и консультироваться на сей счет друг с другом. Можете быть уверены, господин генерал, что османское правительство, славившееся во все времена своей верностью обязательствам, не откажется действовать, как обусловлено этим договором, в согласии с державой, которую я имею честь представлять»{288}.

Более того, если бы даже Порта и предоставила французам возможность покинуть Египет, они не смогли бы это сделать без согласия Великобритании, чей флот доминировал на море. Тем не менее, писал Смит, англичане готовы предоставить Восточной армии свободный проход на родину, но только потому, что обещали помочь Османской империи в освобождении ее территории. Интересам же самой Великобритании застрявшая в Египте французская армия никоим образом повредить не может:

«Британская торговля с Индией, как и с другими частями света, надежно защищена от всех злостных происков со стороны Французской республики. Смерть Типу-Султана, который имел несчастье поддаться на инсинуации Директории и ее агентов, положила конец его жестокостям и его империи. Таким образом, Восточная армия находится в месте, связывающем два моря, на каждом из которых мы - хозяева»{289}.

Упомянув о печальной судьбе Типу-Султана, правителя Майсура, заклятого врага британского владычества в Индии, на чью помощь рассчитывал Бонапарт, отправляясь в Египетскую экспедицию, но который вместе со своим государством был в мае 1799 г. уничтожен англичанами в результате превентивной войны, Смит дал понять французскому главнокомандующему, что помощи ждать неоткуда и лучше согласиться с предложением союзников. Восточной армии предлагалось без каких бы то ни было условий покинуть Египет и на турецких и английских кораблях вернуться во Францию. Переговоры же о всеобщем замирении, отмечал командор, лучше вести поближе к месту нахождения заинтересованных правительств, но уж никак не в Египте{290}.

30 октября Клебер ответил Смиту пространным посланием, заметив, что вовсе не собирался вести дела с Портой за спиной англичан. Напротив, в ходе «конференции» с Мехмед Рушди-эфенди он подчеркнул необходимость привлечь к переговорам также и представителей Великобритании. Однако такие переговоры, настаивал Клебер, всё же не стоит сводить лишь к обсуждению вопроса об эвакуации французов из Египта. В ходе них следует выработать прелиминарии общего мирного соглашения:

«Французы никогда не предлагали оставить Египет только для того, чтобы вернуться на родину; тем более они не предлагают этого сейчас, когда они справились со всеми внутренними трудностями и увеличили свои средства для отражения внешних. Но они покинут его с радостью и с готовностью, если эта эвакуация станет ценой установления всеобщего мира»{291}.