Забытая армия. Французы в Египте после Бонапарта. 1799-1800

Формальным предлогом взять с собою француза была необходимость передать коменданту послание от находившегося в плену лейтенанта Пэнтьё (Painthieu). В своем рассказе о падении Эль-Ариша капитан Бушар, признавая во многом роковую роль этого письма в судьбе гарнизона, рассказывает душераздирающую историю о том, как турки обманом, угрозами и посулами склоняли пленника к его написанию. Однако у нас есть основания усомниться в правдивости этой истории, поскольку Бушар мог услышать ее только в плену от самого лейтенанта. Зная же, что Пэнтьё к тому времени уже подробно рассказал неприятелю о составе и диспозиции французских войск в форте и близлежащих окрестностях, трудно поверить, что туркам пришлось его долго уговаривать оказать им еще одну «любезность» и написать коменданту форта следующее:

«Гражданин комендант!

Я получил деньги и вещи, которые вы нам направили с татарином, возвращавшимся из Каира. Мы прибыли в Газу с армией великого визиря. Этот господин, планирующий большую экспедицию против вашего гарнизона, с нами хорошо обращается. Я видел здесь много орудий и большое количество людей. Мне сказали, что гарнизон, если захочет, может вернуться во Францию на условиях прокламации Высокой Порты (ее копию я вам отправляю): ему будет гарантирован свободный проезд и безопасность для людей со всем их имуществом. Визирь отправляет

к вам капрала Флорана, который расскажет вам, как с нами здесь обращаются. Он должен будет вернуться вместе с сопровождающим его турком. Если вы его задержите у себя, мы серьезно пострадаем из-за его опоздания.

Привет и уважение,

Пэнтьё»{387}.

О том, что произошло дальше у форта, мы можем узнать из рассказа капитана Бушара, который на сей раз выступает в качестве очевидца. 9 декабря подполковник Бромлей прибыл к Эль-Аришу, остановившись на некотором расстоянии от французских аванпостов. На нем была длинная турецкая одежда, под нею - английская форма. Комендант Казаль любезно отправил ему палатку и прохладительные напитки, а французский парламентер забрал у Бромлея письмо полковника Дугласа с предложением о сдаче. Пока Казаль знакомился с посланием и пока составлял свой ответ на него, за рамками официальной процедуры происходило именно то действо, ради которого собственно и была затеяна вся эта игра с ультиматумом.

Воспользовавшись тем, что внимание французских офицеров занято Бромлеем, пленный капрал, которому накануне англичане поднесли водки и дали денег, приблизился к французским позициям, где его тут же окружили сослуживцы. В ответ на расспросы о пребывании в плену капрал продемонстрировал эти деньги и сообщил, что с пленниками прекрасно обращаются и собираются отправить на родину. Показал он и письмо лейтенанта, которое должен был передать коменданту форта. «Совершенно случайно» оно оказалось не запечатано, а потому было немедленно прочтено солдатами. Когда офицеры наконец заметили происходящее, забрали письмо и отправили капрала обратно в палатку парламентера, было поздно: семена будущего бунта уже были посеяны{388}.

Французские солдаты, много месяцев не получавшие жалованья и питавшиеся только сухарями да рисом, оказались перед неравноценным выбором. Им предстояло решить: принять сражение против огромной армии визиря, что даже при самом лучшем исходе сулило продолжение всё того же безрадостного существования в пустыне, или, сдавшись в плен, отправиться на родину, покинув опостылевший Восток. При виде же ранее сдавшегося в плен сослуживца - сыт, пьян и куры денег не клюют - искушение и вовсе становилось непреодолимым.

Как покажут дальнейшие события, Бромлею и его английским коллегам удалось успешно посеять семена будущего мятежа. Более того, те упали на хорошо подготовленную почву, ибо по удивительному стечению обстоятельств именно 9 декабря в Эль-Ариш для частичной ротации личного состава прибыл пехотный батальон 13-й линейной полубригады, в гренадерской роте которого служили бывшие карабинеры 2-й легкой полубригады, ранее бунтовавшие в Дамьетте{389}.

Фактор времени

Между тем начала военных действий и кровопролития еще можно было избежать, поскольку командование обеих армий, как мы видели, проявило заинтересованность в том, чтобы решить вопрос о возвращении Египта Османской империи мирным путем, через переговоры. Однако за стол переговоров еще надо было сесть, а парламентеры от каждой из сторон двигались к нему отнюдь не с одинаковой скоростью. Более того, при параллельном рассмотрении действий участников конфликта трудно избавиться от ощущения, что они находились словно в разных измерениях, где время текло по-разному.