Забытая девушка

– Кажется, ты завела новых друзей.

Андреа не ответила на его немой вопрос.

– «Специфические детали».

– Что-что? – Байбл сделал большой глоток пепси.

Она дождалась, пока он поставит стакан на стойку.

– Вы сказали, что в письмах, отправленных в кабинет судьи, были упомянуты «специфические детали» ее личной жизни. Именно поэтому угрозы были расценены как заслуживающие внимания. Из этого следует, что, кто бы ни угрожал судье, он ее знает – по крайней мере, настолько близко, что ему известны «специфические детали».

– Черт меня за ногу, – поразился Байбл. – А Майк верно подметил насчет тебя, Оливер. Ты цепкая, как клещ. Хотел бы я иметь такую память. Ты этому в школе искусств научилась – вниманию к деталям?

Она почувствовала, что сейчас опять будет серия обманных маневров.

– Кажется, ты очень хорошо знаешь Джудит.

Он снова поднял свой стакан и опустошил его, прежде чем поставить обратно на стойку. Затем стал медленно поворачиваться на стуле, пока не оказался с ней лицом к лицу.

– Мы говорим серьезно?

– Конечно.

– Если нам надо сработаться, Оливер, я должен знать о тебе одну вещь, всего одну.

Она чуяла, что он сейчас снова начнет нести ерунду, поэтому готовилась к контратаке.

– Я открытая книга, Байбл. Спрашивай о чем угодно.

– Открытые пироги или закрытые?

– Открытые.

Он затаил дыхание, но теперь выдохнул.

– Это прямо облегчение.

Она не отводила от него взгляда, когда он развернулся и поднял руку, подзывая официантку.

Андреа смотрела в окно машины на нескончаемую череду огромных летних домов на западе от Бич-роуд. Ей не нужно было сверяться с городскими реестрами учета имущества – она и так видела, что разрастающиеся особняки поглощали маленькие коттеджи, которые отдыхающие использовали поколениями. Такое же чрезмерное развитие наблюдалось и в Белль-Айлле. Крошечный пляжный домик Лоры казался карликом среди того, что она называла «гаргабняками». Она постоянно жаловалась, что в ее почтовом ящике полно писем с предложениями продать дом за огромный мешок денег.

– Уроды, – бормотала она, разрывая очередное письмо. – Куда мне идти?

Андреа взглянула на Байбла, который хранил нехарактерное для него молчание с тех пор, как они вышли из дайнера. Из-за подсветки на панели управления шрамы на его лице зловеще сияли. Он барабанил пальцами по рулю, под тихое бормотание яхт-рока из радио. Андреа часто представляла, как поколение ее родителей в глубокой старости будет сидеть в домах престарелых, без конца слушать каверы группы «Дюран Дюран» и периодически выкрикивать персоналу «Ты о чем, Уиллис?»[28].

Несмотря на знакомый ей музыкальный вкус, Андреа не была уверена, стоит ли полностью доверять своему новому напарнику. Он явно знал семью Вон гораздо лучше, чем пытался это представить. По крайней мере, достаточно хорошо, чтобы Джудит приветствовала его как старого друга. Очевидно, он хотел разобраться, кто посылает судье угрозы, хотя ясно дал понять, что расследование – не их работа. И он не делился с Андреа всеми явками и паролями, что было справедливо, потому что она тоже скрывала от него свое альтернативное расследование.

Она открыла рот, решив снова попытаться его разговорить, но потом вспомнила его слова про термометр. Он вел себя слегка холодно, значит, и ей нужно охладить свой пыл.

Ее взгляд снова упал на внушительные особняки. Она все еще находилась на стадии сбора информации по нераскрытому делу Эмили Вон. Суть в том, что никто не знал наверняка, виновен ли Клэйтон Морроу в убийстве Эмили. Андреа надеялась, что виновен, потому что это не только удержит его за решеткой, но и принесет покой семье Эмили. Но она также осознавала, что начинать расследование с ответа и двигаться от него в обратном направлении – скользкий путь.

Не нужно много месяцев обучаться в Глинко, чтобы понимать, что поиск мотива, орудия и возможности – это отправная точка любого расследования. Андреа попыталась применить эту формулу к жестокому нападению, ставшему причиной смерти Эмили.

Орудие было простое – кусок деревяшки, которой замахнулись как бейсбольной битой. Старший шеф Стилтон идентифицировал ее как кусок деревянного поддона, который валялся в том же переулке, где на Эмили напали. Предположительно, его выкинули из окна машины, потому что выгульщик собак, сообщивший о находке, обнаружил кусок разбитой окровавленной деревяшки у дороги между центром города и «Скитерс Грилл».

Возможность тоже была очевидная – почти все выпускники старшей школы Лонгбилл-Бич в ту ночь были в центре города на празднике. Как и учителя, которые выполняли обязанности кураторов, и родители, которые не пожелали остаться в стороне. Учитывая средний возраст гостей на выпускном, Андреа предположила, что почти у всех был доступ к тому или иному личному транспорту. Тело Эмили не само доехало до мусорного бака на окраине города.