Забытая история (ЛП)

Его мысли легко и бессвязно блуждали по прошлой жизни, с ноткой удовольствия и печали возвращаясь к нынешнему окружению. Он знал, что над Фалмутским заливом белеет под звездами вода. На одиноких холмах у Пенрина стоит притихший после всех ветров и дождя лес, и деревья шепчут о том, что человек смертен. Человеческая жизнь — лишь шелест, слабое брожение между вздохами природы, стремление к свету и сгусток сумерек. Изменчивая и временная связь между светом и тьмой. Вскоре забудутся и самая сильная душевная боль, и самое яркое счастье. Они казались огромными как горы, как громадины туч, но рассеялись как дым.

Он вспоминал о школьных годах и о матери, и об Энтони, спящем в другой комнате, и о Патриции, вышедшей за него замуж, гордой и дерзкой, но теплой и заслуживающей любви; милой, доброй и снисходительной, но вспыльчивой, недисциплинированной и опрометчиво импульсивной. Холод и тепло; теперь они были здесь, в его объятиях. Гнев и любовь. Непокорность и послушание. Непредсказуемая, но верная. Изменится ли она для него? Нет, если он вообще сумеет ее заполучить. Рождение и смерть, дневной свет и закат — все это раньше его не касалось. И теперь стали реальностью, эти несколько часов между молодостью и пониманием.

Он думал о своей профессии и о будущем. Его влекла Южная Африка, вместе с Патрицией или без нее. Там, среди огромных гор, рек и лесов, ссорились крохотные люди, как будто мир принадлежит им, как будто они не получили его на время. Том задумался о кораблекрушении и о зловещем ветре, который время от времени стонал вокруг гостиницы. Он думал об Энтони и его будущем. Они задолжали Энтони не одно только случайное воспоминание… А любовь и ответную преданность.

— Том, — произнесла Патриция.

Том не заметил, что она снова проснулась. Он смотрел на нее в темноте, зная, что невозможно разглядеть выражение его лица.

— Почему ты хочешь, чтобы я к тебе вернулась? — спросила она.

Пытаясь не выдать в голосе чувства, он ответил:

— Я уже говорил тебе почему.

— Для тебя это значит отказаться от многого, — невнятно произнесла она. — Твое место здесь, в Пенрине, ты работаешь в собственной фирме, тебя готовили к такой жизни. Зачем отказываться от всего этого? Тебя знают в Корнуолле, знают и уважают. Это значит, придется начать все с нуля…

— Я в любом случае поеду в Кейптаун.

— Подумай о матери. Зачем портить ей жизнь? Зачем мне вставать между вами?

— Ты и не встанешь. У нас хорошие отношения, и вы сможете поладить. Она примирилась с мыслью о том, что я в любом случае уеду за границу.

Патриция беспокойно заерзала, но не попыталась отодвинуться.

— Я… я тебе не подхожу, Том. Честно. Я не вписываюсь. Я всегда это чувствовала. Зачем из-за этого…

— Необязательно вписываться в новое общество.

— Я даже к тебе не могу приспособиться. Я… не хочу лишать тебя карьеры. Я беспокойная, капризная, изменчивая…

— Я принимаю тебя такой, какая ты есть. Жизнь бывает слишком безопасной, слишком легкой. Ты заставила меня это увидеть. Мы разные, но можем помочь друг другу. Давай воспользуемся шансом.

Он больше ничего не сказал, с трудом веря, что достиг такого успеха, и боялся испортить всё неправильным ударением, неправильно выбранным словом.

В комнате воцарилась тишина. В Южной Африке чуждые звезды на два часа раньше двигались в своем полете к новому рассвету.

— Между англичанами и бурами существуют обиды, — сказал Том. — Никто не знает, чем это обернется. Еще один шанс для нас.

Она не ответила.

— Все грядущие неприятности, — сказал он, — закончатся достаточно быстро. Важно будущее. Если мы постараемся изо всех сил, оно нас не подведет.

— Дай мне два-три дня, — попросила она. — Ладно? Потом я решу.

— Сколько тебе понадобится, — быстро ответил он.

— Нет. Не столько сколько понадобится. Еще два дня. Понимаешь ли… понимаешь, Том, я бы хотела обозначить срок. Мы поженились в такой спешке, чуть ли не импульсивно. Потом я оставила тебя таким же образом. Когда я вышла замуж за тебя, то думала, что это на благо. Я действительно этого хотела. Потом, когда ушла, я тоже считала, что это к лучшему. Теперь, если я к тебе вернусь, я хочу, чтобы все изменилось. Я не хочу возвращаться импульсивно, как… безумный воланчик, который мотает туда-сюда. Я хочу сделать это осознанно. И если я вернусь, на этот раз навсегда.

Том на мгновение коснулся ее волос и подумал, что она не заметила.

— И в горе, и в радости, — сказал он.

— В богатстве и бедности, в болезни и здравии. Легко обещать, но трудно исполнить. Я… я всегда стыдилась того, как ушла от тебя и из-за чего. Тогда причина казалась мне достаточной, Том. Но временами мне было ужасно стыдно. Отчасти поэтому я злилась на себя так сильно, что пыталась возненавидеть тебя. Но… кажется, тут ничего не поделать. И столько всего случилось, запуталось… Я… так старалась ненавидеть тебя. Не забывай об этом.

— Пока ты в этом не преуспела.

— Да.

Они помолчали.

— Всё остальное неважно, — произнёс он. — Неважно. Спи.

Она поудобнее устроила голову на его плече.

Её дыхание ещё какое-то время оставалось прерывистым, не вполне спокойным.