Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина

Делалось это так. Предположим, заводу требуется смонтировать какую-то установку. По государственным нормативам и тарифам на эту работу требуется три дня времени и пятьсот рублей денег; за это время и за эти деньги её и делают рабочие завода. Одновременно директор сам, или под нажимом начальника цеха подписывает с кооперативом договор на выполнение этой же, уже выполненной работы, но теперь уже за 10 000 рублей: половину директору, и половину «кооператору», весь кооператив которого состоит из него самого, его жены и тёщи. С одной сделки люди покупали машину, с двух — квартиру.

И таких заводов, начальников цехов и «работ» были тысячи, тысячи и тысячи по всей стране! Сращивание крупных предприятий, кооперативов, всяческих «центров НТТМ» и прочего шло полным ходом. В последующем, на этапе окончательного перехода народной собственности в частные руки, наработанные в кооперативный период связи, опыт воровства и накопленные деньги очень пригодились.

Будь этот закон более серьёзным и продуманным — вполне мог бы создать основу для развития мелкого и даже среднего бизнеса в Советском Союзе. Беда была в том, что он плохо регулировал отношения государства и кооперативов, а вторая — в том, что это послужило примером для крупных предприятий: они тоже хотели таких же, как у кооператоров, плохо отрегулированных отношений с государством.

И такую возможность дал «Закон о государственном предприятии». Этим законом государство фактически само себя вывело из управления предприятиями. Они продолжали называться государственными, но директоров там уже не назначали, а выбирали; взаимоотношения с государством становились столь же неопределёнными, как у кооперативов. Никто не мог толком объяснить, что государственные предприятия должны государству, а что оно — им.

Этот закон, пожалуй, в бульшей степени содействовал уходу государства из управления экономикой, чем даже приватизация, проведённая позже «правительством реформаторов». После введения этого закона предприятия оставались государственными только номинально. Картина была очень пёстрая: в разных местах, на разных предприятиях, в разных главках разных министерств закон «внедряли» по-разному, а государство не контролировало этот процесс. Многие восприняли этот закон, как начало беспредела.

Активные деятели распорядительной системы (а среди них были Черномырдин, Сосковец, Большаков, Алекперов и многие другие) блестяще воспользовались возможностями, которые дали новые законы. Именно в последние два года перестройки, а не после старта радикальной экономической реформы, началось формирование тех хозяйственных структур, которые и сейчас составляют значительную часть крупного бизнеса России.

Однако наряду с «ветеранами» в легальный бизнес устремились и совсем новые люди, сумевшие во многих случаях сориентироваться в обстановке гораздо быстрее, чем чиновники и хозяйственники из старой элиты. Это поле активно захватили, прежде всего, комсомольские лидеры, создавая «центры НТТМ» — структуры, занимавшиеся организацией научно-технического творчества молодежи. Но были, конечно, и другие варианты. В общем, появились лишние люди, с которыми «прорабы перестройки» не собирались делиться. Из того времени и до сих пор тянутся непрерывные схватки за собственность то в ликёроводочной, то в кондитерской, то в металлообрабатывающей или другой какой отрасли.

Параллельно с разрушением экономики шёл развал финансовой системы и всей структуры внешней торговли.

В советском государстве была особая финансовая система. В производстве обращались безналичные деньги; их количество определялось межотраслевым балансом, и они погашались взаимозачётами. По сути, в СССР отсутствовал финансовый капитал и ссудный процент; деньги не продавались. А на рынке потребительских товаров обращались обычные рубли; население получало их в виде зарплат, пенсий и прочих выплат. Их количество строго регулировалось в соответствии с массой наличных товаров и услуг, что позволяло поддерживать низкие цены и не допускать инфляции.

Такая система могла действовать только при жёстком запрете на перевод безналичных денег в наличные.

Так вот, «Закон о государственном предприятии» разрешил превращение безналичных денег в наличные. Фонды экономического стимулирования (премии, надбавки и т. д.) на предприятиях увеличились сразу втрое, — из этих-то денег и платили за липовую работу жуликам-кооператорам. В итоге не только были резко сокращены взносы в бюджет, но и на развитие предприятий средств почти не оставлялось.