Забытая история (СИ)

Мы говорили до самой ночи. Говорили о всяких мелочах, порой и не стоящих внимания: я вдруг поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы он уходил.

- Уже поздно. Пойдем спать, - сказал он, глядя куда-то вдаль.

- Поздно, - подтвердила я.

Мы встали. Возле балконной двери, которая была достаточно узкой для двоих, мы остановились. Я посмотрела ему в глаза, и вдруг он обнял меня. Объятие было дружеским: нежным, но без намека на что-то большее, чем дружба.

Я на несколько секунд прижалась к нему:

- И почему мы до сих пор общаемся, - заметила я. – После всего, что произошло…

- Потому что у тебя никого нет. Разве что кроме мамы. И у меня тоже, - Альф по-отечески провел рукой по моим волосам. – Мы нужны друг другу, Гели…

Я решила не возражать ему: вскоре он узнает о Морисе, и о том, что мы решили пожениться. Но мне не хотелось ссориться с ним: я любила своего дядю, пусть просто как друга….

На следующий день мы выехали на пикник. У нашей компании, состоящей из близких друзей, уже были свои любимые места.

Эх, как бы мне хотелось сидеть на сидении рядом с водителем! Но это место традиционно принадлежало Альфу. Он уступал мне лишь иногда: когда особенно уставал, или же когда хотел поговорить с кем-то из гостей.

Я сидела с другими пассажирами: секретаршей Альфа Кристой, его хорошей знакомой Эленой, другом и товарищем по партии Францем, фотографом Альфа Гофманом и дочерью Гофмана - Генриеттой. Мы дружили уже довольно давно, и не обращали внимания на различия в нашем статусе. По пути мы обычно говорили о чем-то, или же пели. Иногда Альф просил спеть что-нибудь: «Нам скучно, Морис уже засыпает за рулем…».

Мне приходилось довольствоваться малым: утром Морис пожал мне руку, а хотелось бы намного большего. Я хотела, чтобы скорее наступил вечер, чтобы все прояснилось.

Альф вел себя на удивление сдержано. Утром он сделал вид, что ничего особенного не произошло, и я решила поддержать эту игру. Зачем лишний раз ссориться, если все уже решено? Мне бы хотелось, чтобы он остался моим другом. Конечно, по началу будет не просто, но я выдержала гораздо больший удар судьбы. Тем более никаких шансов я ему не давала. Он мой дядя, а я его племянница, и точка!

Мы приехали на место.

Я любила бывать здесь: место было достаточно уединенным, но в то же время не забытым Богом и людьми. Берег озера, казалось, был создан для отдыха: мягкая трава, на которой приятно было загорать, а чуть подальше – тенистая местность. И, конечно же, уединенный пляж, где мы, девушки, могли позагорать без одежды.

Нам повезло с мужчинами: они даже в шутку не пытались понаблюдать за нами.

Пока мужчины выгружали вещи из машины и готовили место для пикника, мы с девушками переоделись и наперегонки забежали в озеро. Мне нравилась вода: чистая, прозрачная, и теплая. Странная вещь эта вода: она может быль ласковой и доброй, а может уничтожать города.

Вскоре к нам присоединились Эмиль и Франц. Альф стоял на берегу и смотрел на нас.

- Идите к нам! – позвал Эмиль. – Здесь все свои, вам нечего стесняться.

- Я сказал нет, значит, нет. У меня есть причины, - увы, эту причину я знала. Альф всегда оставался на берегу, даже когда было особенно жарко. Все, что он себе позволял – снять обувь и пройтись по воде.

Эмиль думал, что причина этого – его фигура. Он даже спрашивал меня, так ли это.

- Ну ладно вам! – поддержал Эмиля Франц.

- Так, прекратите! – вмешалась я. – Или сейчас оба будете мокрые!

- Да, ребята, что – то вы слишком сухие! – засмеялся Альф и подмигнул мне. – Пойду, почитаю. Досрочный выход из озера для составления мне компании приветствуется!

И, конечно же, компанию Альфу составила я. Наверное, я чувствовала себя немного виноватой перед ним, ведь он еще надеялся. С другой стороны я еще помнила то мгновение, когда петля затянулась на моей шее…

- Скучаешь? – я вышла из воды и подошла к нему.

- Да не особо. А ты пришла меня развеселить? – Альф улыбнулся мне. – Очень приятно!

- Ну да, - я села рядом с ним. – А, может, забудь об этом? Думаю, они сделают вид, что не заметили.

- Вряд ли. Разве их может не заинтересовать такой причудливый узор на моей спине? – он тяжело вздохнул. – Ты думаешь, мне к вам не хочется? Жарко все – таки.

- И что, ничего нельзя с этим поделать?

- Увы, нет. Шрамы плохо сходят.

- Жаль. Эти следы напоминают нам о старых ранах. Я все еще не могу понять, как мог твой отец…

- Не нужно, малыш, - по его глазам я поняла: пришло время замолчать. – Царапины, которые его плетка оставляла на моей спине – ничто, по сравнению с ранами, которые остались на моем сердце. Ты же понимаешь? – мама рассказывала мне, как их отец избивал своих сыновей и жену. Мама говорила, что всегда защищала Альфа: тогда он был самым младшим в семье. Позже, когда родилась Паула, маме приходилось уводить ее, чтобы ребенок не видел этого ужаса. «Тогда я и предположить не могла, что Пауле, да и всем нам, придется увидеть и более ужасные вещи» - говорила мне мама.

- Более чем. Мне тоже приходилось пережить подобное, - а понял ли он, о чем я хочу сказать? Кажется, да.