Забытая легенда Ольхона

Духи начали отпускать Ванжура, и последние слова он говорил, уже замечая облики сидящих людей. Вечер опустился на остров, а шаман даже не заметил, как это произошло. Сумерки были уже плотные, и лишь на горизонте маячило красное пятно, прыгая, словно играясь с Ванжуром. Еще немного помолчав, словно дав духам отпустить его полностью, шаман потер глаза, но пятно не исчезало. Далекие крики, которые он поначалу принял за уходящих духов, напротив, стали нарастать, и пятно превращалось в пламя.

– Ученые горят! – закричал Алтан, словно выведя всех из транса.

Представление, которое только что продемонстрировал старый шаман, потеряло актуальность, случилось настоящее горе. И только Ванжур знал, что идет более страшный спектакль и надо срочно найти режиссера, чтоб остановить его коварные планы. Духи отказали ему в помощи, они бессильны в этой черной душе, ее уже было не спасти, ее нужно только остановить, любыми способами.

Глава 14

– Ты? – восклицание прозвучало как признание, и сердце Зинки замерло.

Пожар начался с лаборатории, и когда прибежали жильцы дома шамана на помощь, огонь уже переключился на соседние вагончики, полностью завладев первым зданием. Ученые старались спасти то, что еще было возможно. Зинка быстро окинула взглядом бегающих в панике людей, незнакомая девушка в яркой ветровке лимонного цвета стояла и громко плакала, вытирая слезы и размазывая по лицу сажу. Казалось, что у нее истерика, и она не помогала, а только пугала людей, пытающихся хоть что-то спасти. Большой парень, схватив ее в охапку, отнес подальше, к стоявшим вдалеке деревьям, и вновь вернулся к пожарищу, чтоб помогать другим спасать вещи. Мельком Зина отметила, что Эндрю и Вика в безопасности, но не нашла взглядом ту, ради которой она прилетела на Ольхон.

– Эндрю, – подскочила Зинаида к коллеге, который был несколько растерян, – где мама?

– Я видел ее последний раз в столовой, – сказал молодой человек и показал на вагончик, который стоял последним, и огонь только начал подступать, облизывая его своими языками, словно пробуя на вкус. Ученые же не обращали на него никакого внимания, потому что спасать микроволновку и гречку не имело смысла, спасали личные вещи и научные документы. Зина кинулась к нему и увидела в окне ту, которую искала, стучащую со всей силы по стеклу окна. Девушка схватилась за ручку двери вагончика, но она оказалась заперта на замок, и ключа в ней не было. Огонь уже хозяйничал на территории ученых и не собирался отступать, даже не замечая усилий людей, пытающихся его победить, столь ничтожными были их попытки по сравнению со стихией. Трясти ручку было бесполезно, а выбить ее маленькая Зина даже не пыталась. Первый, кого она заметила поблизости, был Даниил Бровик, он стоял поодаль, облокотившись на дерево и завороженно вглядываясь в языки пламени, не помогая тушить и спасать вещи.

– Помогите! – крикнула она ему, боясь отойти от вагончика, будто с ее уходом шанс спасти испуганную женщину исчезнет. – Тут человек закрыт.

На удивление, миллиардер не стал медлить, а подбежал и быстро оценил ситуацию. Оглядевшись вокруг, поднял с земли что-то большое и, прокричав в окно «отойди!», запустил это в стекло. Окно с первого раза разбилось на маленькие кусочки. Испуганная женщина, не обращая внимания на остатки стекла, торчащие по краям, стала выбираться из удушающей ловушки и, истекая от мелких порезов кровью, угодила прямо на своего спасателя. Именно тогда та, в ком Зина даже сейчас видела свою маму, подняла голову, лежа на Данииле Бровике, и пронесла это свое удивленное «ТЫ?», глядя со страхом Зине в глаза.

Разбираться тогда не было времени, надо было сначала убедиться, что Даниил жив, и бежать помогать другим людям. Но сейчас, сидя на кухне в доме шамана, куда они все вернулись вместе с учеными, Зина, прихлебывая из огромной кружки горячий чай, сверлила женщину глазами, пытаясь поймать ее взгляд. Но та тихо плакала, закутавшись в плед, и не смотрела по сторонам.