Забытая мелодия любви

Удивленная необычной просьбой, Хэлен в ожидании присела. Хотя они с Грэм часто разговаривали, темы их бесед обычно были бытовыми. Грэм никогда не обсуждала свои сокровенные мысли и не спрашивала у Хэлен советов. Даже в детстве она обычно заявляла о своих намерениях, как тогда, когда она сообщила отцу, что не вернется в школу. И не вернулась. Ей было восемь лет.

“Выпьешь шампанского?” - спросила Грэм, наполняя свой бокал из бутылки.

“О боже, ты же знаешь, какой дурой я становлюсь, когда выпью!”

Грэм улыбнулась. “Ты просто начинаешь больше говорить, ты не дура”.

Хэлен научилась аккуратно касаться руки Грэм.

“Все хорошо, дорогая? Ты хочешь о чем-то поговорить?”

“Об Анне, - ответила Грэм через мгновенье. - Как думаешь, она здесь счастлива? Наверное, молодой женщине очень одиноко жить так далеко от города, от друзей”.

Хэлен знала женщину, сидящую перед ней, с самого дня ее рождения. Она была свидетелем ее триумфа и трагедии.Она видела, как та закрывает свое сердце, душу и талант в пустых комнатах этого дома уже десять лет. Это был первый раз за все десять лет, когда Грэм поинтересовалась другим человеком, заметила его настолько, чтобы поинтересоваться его счастьем. Присутствие Анны вывело Грэм из самоизоляции, и это было почти что чудом. Хэлен осторожно подбирала слова.

“Кажется, ей здесь нравится, Грэм. Я уже забыла, каково здесь было до ее приезда”.

Грэм сделала нетерпеливый жест. “Я тоже. Но дело не в этом. Ярдли - наш дом, мы сами его выбрали, эту жизнь, ты и я. Анна не выбирала. Мы не должны злоупотреблять ее добротой и заботой”.

Хэлен показалось, что она догадывалась, что на самом деле волновало Грэм. Анна была необычной женщиной. Она уважала талант Грэм, осознавала ее былую популярность, но, тем не менее, не была этим ошеломлена. В жизни Грэм было немного людей, которые осмеливались предлагать ей дружбу. Ее импозантная личность и публичность персоны практически не допускали обычных отношений. Люди либо боялись ее напора, ее характера, или им было что-то нее нужно. У нее было много поклонников и много потенциальных друзей, но редко кто-то хотел узнать ее по-настоящему. Личные отношения Грэм чаще всего были источником ее самых сильных разочарований. После стольких лет в одиночестве она с недоверием относилась к любому проявлению близости.

“Грэм, Анна - взрослая женщина. И в жизни она принимала много сложных решений. Решиться на развод тяжело, даже когда брак не самый удачный, и я представляю, как нелегко ей пришлось одной снова строить свою жизнь. Но она сильная и независимая, и она знает, чего хочет. Она тут, потому что сама так хочет, и если она станет несчастной, думаю, она сама сможет об этом позаботиться. Не думаю, что есть, о чем переживать”.

Грэм заметно расслабилась. “Хэлен?”

“Да, дорогая?”

“Как она выглядит?”

Хэлен понимала, как тяжело было Грэм задать этот вопрос. Грэм знала описание каждого предмета одежды в своем гардеробе, и настаивала на том, чтобы после чистки вещи возвращали в определенном порядке. Она никогда не просила помощи, чтобы одеться, никогда не просила помощи, чтобы поесть, вообще никогда не просила о помощи. Единственным ее требованием, исходящим из того, что она не видит, было не передвигать мебель. Было невероятным то, что она так прямо напомнила о своей слепоте.

“О боже, сложно сказать”, - сказала Хэлен в замешательстве.

Грэм в нетерпении встала, касаясь рукой скатерти, и обернулась к камину.

“Я знаю, что она почти моего роста, и сильная. Я почувствовала это , когда она взяла меня за руку в саду. Она мягко смеется, когда что-то ей нравится, и любит землю. Она знает, как донести до

меня красоту цветов”. Она остановилась в растерянности, не способная закончить описание женщины, которая так часто бывала рядом, но которую она не видела.

“Ты знаешь о ней самое лучшее, Грэм: ее доброту, теплоту и невероятную любовь к жизни”.

Грэм обернулась, сжав кулаки. “Да, но как она выглядит? Какого цвета ее волосы? Глаза? Что она носит? Хэлен, я ее не вижу!”

Хэлен очень хотела подойти к ней и обнять, чтобы избавить ее от злости и растерянности. Она хорошо знала, что Грэм этого не позволит - проявить какие-либо признаки симпатии.

“У нее светлые волосы, медового оттенка, забранные назад с лица. Глаза очень синие, как океан августовским утром. Когда ей что-то нравится, она слегка краснеет, а глаза блестят. В мое время ее бы назвали крепкой. У нее сильное тело, она в хорошей форме, но довольно женственна”.

“Какой длины ее волосы? В какие цвета она одевается?”

“Ее волосы едва касаются плеч, они слегка волнистые. Они развеваются на ветру, как твои, очень дико и свободно. Когда она работает в саду, иногда она забирает их назад банданой, повязанной на лоб. Ей нравится носить свободные штаны с завязками на поясе и футболки или мужские рубашки, которые шьют для женщин. Цвета - пурпурный, темно-зеленый, темно-золотистый”.

Пока Хэлен говорила, Грэм стояла очень спокойно. Напряжение постепенно покинуло ее тело.

“Этого достаточно?” - спросила Хэлен.

Грэм кивнула, сосредоточившись на образе в своей голове.