Забытая реальность (СИ)

Но когда он снова целовал её, Алина понимала, что она уже клинически не может наслаждаться жизнью. Поверить в то, что ты просто кому-то нужен? Человеку, который тебя любил всю жизнь? Пора было учиться доверять себе.

Алина почувствовала, как Даня разводит её ноги и устраивается между них. Как по-идиотски, она ощущает себя, чувствуя странную нервозность, которой прежде не было. Не зря сексу приписывают эмоциональный баланс. Сейчас Алина наслаждалась близостью Дани, тем, что сердце щемит только от мысли, что он любит её, а она может, наконец, признаться себе, что любит его. Он прошептал что-то неразборчивое и вошёл в неё. Алина расслабилась, полностью отдавая контроль Дане. Он понял, что девушка особо не собирается париться и у него вырвался смешок.

— Теперь ты левачишь, — шепнул он ей.

Алина точно не знала прозвучало её «иди в пень» вслух или только в её мыслях, но это уже было неважно. Они не разговаривали, когда Даня ускорил темп и у него стали вырываться рваные стоны. Алина потянулась его поцеловать, и ощущение было такое, будто они двое наголодались так, что не хотелось останавливаться. Никому. И не вовремя Алина подумала о том, что у них уже был секс. Два раза. Но, прежде, все было иначе, пусть не хуже, но иначе. Чувство вины и стыда на миг затмили все остальное, но тут же девушка заставила себя отключиться от этого. Он продолжал двигаться в ней, а Алина старалась держаться в сознании.

Она любила и была любима. Мир снова становился правильным.

— Ты не должен завтра идти со мной, — сказала Алина, когда они сидели за столом и доедали остатки еды из поезда.

— Даже не собирался, — сонно отозвался Даня.— Ты мне не хочешь говорить всей правды, вдруг ещё ляпну что не то.

Алина опустила взгляд.

— Не делай так, — тихо попросила она.

Даня удивился.

— Как?

— Не заставляй меня чувствовать себя виноватой. Я тебе рассказала все, что тебе следовало знать. Давай закроем эту тему.

Даня продвинулся к ней, накидывая на её плечи плед. Он не стал ничего говорить, потому что сказать, что эта тема закрыта, он не мог, а портить эту ночь ему не хотелось. Он отломил от шоколадки дольку и сунул Алине в рот. Девушка улыбнулась, пиная его под столом.

— Я и сама умею есть.

— Мне просто нравится тебя кормить, — заявил он.

Алина пробурчала что-то себе под нос и бросила взгляд на постель. Кровать была в полном беспорядке, но сил её застилать не было. Судя по всему и Даня не горел желанием этим заниматься. Но оба встали с полной покорностью судьбе.

— Если ты захочешь погостить у родителей, то можешь остаться, — Даня забрался под одеяло, а Алина юркнула ему под бок. — Но мне нужно возвращаться на работу.

— Послезавтра я выезжаю с тобой, — заявила Алина тоном, не терпящим возражений. — А то кто будет приносить тебе кофе и отвечать на звонки?

Даня закатил глаза. Ему сильно захотелось, чтобы Алина вернулась в тот момент, когда она только молчит и кидает на него недовольные взгляды.

— Ты никогда не приносила мне кофе, — заметил он.

— Вот и не буду.

Бросив эту фразу, Алина потянулась к Дане для поцелуя. Его руки коснулись её талии. Девушка перекинула ногу через него и села ему на живот. Ночь обещала быть томной.

========== 23. Больше не семья ==========

не прижиться в компании, в мире даже —

будто в жизни людей не осталось мест.,

но я верю, что кто-то придет и скажет,

как он счастлив тому, что я просто

есть.

Миловидова

Алина прислонилась спиной к двери и постаралась успокоиться. Она не понимала, что именно скажет маме, когда дверь откроется. Что-то типа «прости»? Или она сама будет ждать извинений? Ситуация стала настолько запутаной, что девушка не могла разобраться в ней сама, а Даню приплетать не хотелось. Возможно, родители и видеть её не хотели. За три года она не получила от них не весточки. Невыплаканные по родителям слезы собирались где-то внутри, но Алина не собиралась давать им волю. Возможно да, возможно,они не хотели её видеть, но вдруг просто боялись? Она и сама оборвал с ними все контакты, но это не значит, что она разлюбила или возненавидела их.

— Алина?

Алина подняла взгляд. Сабина поднималась по лестнице.

— Алина…

Сестра кинулась ей на шею, крепко обняла и что-то прошептала. Алина неловко обхватила девушку руками. Она не чувствовала ничего, кроме страха. Но чего она страшилась, Алина и сама толком не поняла. Увидеть счастливую семью? Почему-то верить, что они без неё страдают было легче.

— Я так рада тебя видеть! — сияющие призналась Сабина. — Тебя показывали по телеку, я счастлива, что ты вернулась в фигурное катание!

Алина нахмурилась.

— Что? — спросила она. — Когда меня показывали?

Сабина достала из сумки ключи и стала отпирать дверь.

— Да вот же — на контрольных прокатах. Мы всей семьёй смотрели.

«Всей семьей».

Алина заметила, что при упоминании «всей семьи» в её душе появляется ревностное чувство. Как она может быть такой эгоисткой? Сабина кажется такой светлой и весёлой девочкой, что Алине становится тошно. Что она ожидала увидеть? Убитую горем сестру, заплаканную и ушедшую в себя? Наверное, так Алина и думала, поэтому принять обратное ей было как-то… Неловко.