Забытая сказка

Будучи внизу, она вспомнила, что в этом доме есть еще кое-что. Тантра подбежала к наковальне, нашла рядом с нею у стены длинный узкий сундук и распахнула его.

Сталь мечей заблестела в тусклом свете только что зажженной свечи. Тантра вытащила меч, выкованный ею, и подняла его. По лезвию вились инициалы: Т.С.

Тантра улыбнулась сквозь слезы. Меч этот она выковала для себя, лишь для себя, поэтому он был лучше остальных, он был легок, и лезвие его было остро.

Все. Нет больше дел в этом доме, остались одни воспоминания, и Тантра собиралась предаваться им до самого вечера. Она села на стул, положила меч на колени, а ладони на эфес и замерла, опустив голову. Слезы тихо катились по ее лицу и, падая на лезвие, стекали по нему, а мертвецы замерли возле своей госпожи.

Вечер опускался над Мильготом, и когда закатные лучи пробились чрез зарешеченное окно и коснулись ног Тантры, девушка вздрогнула.

— Пора, — сказала она, вставая.

Меч был в одной ее руке, в другой же — ключ. Она заперла родную кузницу, а ключ положила под камень, а камень тот был под вековым дубом.

— Идем в Мильгот, — промолвила Тантра и зашагала, в опущенной руке сжимая меч.

Мертвецы тенью следовали за ней…

Площадь была битком забита народом, испуганно косящим в сторону мертвецов, замерших у покинутого кресла. Солнце в последний раз осветило город, а затем ушло.

— Тантра Саут… дочь кузнеца… ведьма.

Тантра, гордо подняв голову, прошествовала к креслу. Усевшись, она окинула жителей Мильгота властным взглядом.

— Где она? — Тантра подняла руку, и багровое пламя заплясало на ее ладони.

Над площадью повисла тишина, но лишь на один миг. Уже через секунду толпа (а страх делает человека беспощадней зверя) вытолкнула бывшую нищенку из своих рядов.

Девушка упала на камни перед Тантрой, в кровь расшибив колени. Она подняла голову и Тантра всмотрелась в ее лицо.

В последнюю их встречу та была замучена жизнью, одета в оборванные лохмотья и грязна. Теперь же перемена чувствовалась во всем ее облике, хотя и затенял ее страх. Она чуть пополнела, платье на ней было белоснежным, из дорогого материала, на шее блестели украшения, волосы вымыты и подстрижены до плеч. Но страх, безумный страх искажал ее лицо до безобразия. Она, дрожа, распласталась перед Тантрой и не могла встать.

Прошло несколько минут, в течение которых Тантра рассматривала ее, а потом без улыбки спросила:

— Что, страшно?

Девчонку затрясло.

— А мне, думаешь, не было страшно? — тихо спросила ведьма. — И каждый получает по заслугам. Тебе не грозили смертью, коли ты не выдашь меня, а слепому грозили! Он не выдал. Если тебе есть что сказать мне, я выслушаю напоследок.

— Прости меня… оставь мне жизнь… — Тело бывшей нищенки затряслось от рыданий.

Тантра опустила голову на кулак и замерла. Два чувства боролись в ее душе — жажда мести и дикая жалость. Они были равны по своей силе и рвали сердце на две части.

«Она тебя не пожалела! Она бы никогда тебя не пожалела!»

«Но ее жаль, она человек, и у нее есть чувства…»

«Выдавая тебя, как грязная предательница, она не думала о твоих чувствах!»

«Жаль…»

«Вспомни ее ухмылку на суде!»

Вот это воспоминание и обожгло душу Тантры, но слезы подступили к горлу, мешая вымолвить два слова.

— Что сделать с ней прикажете, госпожа?

— Ее… ты… подожди… — Тантра хотела выждать несколько минут, чтобы справиться со своими чувствами.

Она закрыла лицо ладонью и замерла. Никогда ранее не было в ней такого разделения души на два куска, не было раньше противоречий, а если и были, то Тантра-то отлично знала, чего хочет. А сейчас… хотелось с голыми руками наброситься на эту мразь и задушить, но та часть Тантры, что была еще светла, крепко стягивала ее руки.

По толпе людей пронесся взволнованный шепот, и Тантра подняла голову, лишь когда к ее руке прикоснулись чьи-то холодные пальцы. Грэт стоял рядом с ней, сжимая ее руку, а его глаза смотрели прямо и обеспокоенно.

— Что ты хотела сделать, моя королева?

— Я никогда тебе не рассказывала про ту девку, которая выдала меня и слепого Инквизиции? Вот она лежит. — Тантра с ненавистью ткнула пальцем в бывшую нищую, сжавшуюся от страха при виде красноглазого Грэта.

— Ты хотела ее убить?

Тантра холодно кивнула, и девка залилась слезами. Но это были необычные слезы — рыдания, казалось, раздирали грудь этой девки, а когда не стало больше сил, она просто завыла, как загнанный в западню зверь.

Тантра снова опустила голову. Грэт смотрел на валяющуюся у его ног девку, и странно менялись его глаза.

— Знаешь, дорогая, выбор, разумеется, за тобою, но… этот мир никогда не станет лучше от того, что мы будем отвечать злом на зло, — мягко сказал Грэт.

— Я и не хочу, чтоб этот мир стал лучше, — ледяным голосом ответила Тантра, — я хочу, чтоб все получали по заслугам.

— Но святые вовсе не тебя назначили судьей и палачом над этой девкой.

— И что, ты предлагаешь простить ей все то хорошее, что она для меня сделала? — с саркастическим смешком спросила Тантра.

— А разве ты хочешь не того же самого? Тебе будет еще тяжелее, если ты ответишь ей местью, уж я-то тебя знаю…